В память Ивана Сергеевича Шмелева
Иван Сергеевич Шмелев – один из самых замечательных писателей русского зарубежья. Один из самых «русских», как писал о нем Иван Алексеевич Бунин. В его произведениях, особенно в воспоминаниях детства, живет очень красивая, живая, любознательная и чистая душа ребенка, которая видит окружающий мир совершенно особым образом. Наивные, добрые, простые люди, среди которых проходит детство маленького Ивана, его общение с плотником Горкиным, любимым и дорогим его сердцу, остаются в его воспоминаниях на всю жизнь и согревают сердце в чуждом и не родном мире. Глубокая печаль, тихая грусть чувствуются почти во всех его произведениях. Печаль от разобщенности с тем, что любил, о невозможности возврата в ту страну, которой уже нет. И только память о родине, такой настоящей, духовной и наполненной живительным духом христианства, которая запомнилась в годы детства и юности, только родовые корни и впитанные с малолетства традиции, помогали пережить вынужденную эмиграцию.
«Ты хочешь, милый мальчик, чтобы я рассказал тебе про наше Рождество. Ну, что же… Не поймешь чего — подскажет сердце.
Как будто я такой, как ты. Снежок ты знаешь? Здесь он — редко, выпадет — и стаял. А у нас повалит, — свету, бывало, не видать, дня на три! Все завалит. На улицах — сугробы, все бело. На крышах, на заборах, на фонарях — вот сколько снегу! С крыш свисает. Висит — и рухнет мягко, как мука. Ну, за ворот засыплет. Дворники сгребают в кучи, свозят. А не сгребай — увязнешь. Тихо у нас зимой и глухо. Несутся санки, а не слышно. Только в мороз, визжат полозья. Зато весной, услышишь первые колеса… — вот радость!..
Наше Рождество подходит издалека, тихо. Глубокие снега, морозы крепче. Увидишь, что мороженых свиней подвозят, — скоро и Рождество. Шесть недель постились, ели рыбу. Кто побогаче — белугу, осетрину, судачка, наважку; победней — селедку, сомовину, леща… У нас, в России, всякой рыбы много. Зато на Рождество — свинину, все. В мясных, бывало, до потолка навалят, словно бревна, — мороженые свиньи. Окорока обрублены, к засолу. Так и лежат, рядами, — разводы розовые видно, снежком запорошило.
А мороз такой, что воздух мерзнет. Инеем стоит, туманно, дымно. И тянутся обозы — к Рождеству. Обоз? Ну будто поезд… только не вагоны, а сани, по снежку, широкие, из дальних мест. Гусем, друг за дружкой, тянут. Лошади степные, на продажу. А мужики здоровые, тамбовцы, с Волги, из-под Самары. Везут свинину, поросят, индюшек, — «пылкого морозу». Рябчик идет, сибирский, тетерев-глухарь… Знаешь — рябчик? Пестренький такой, рябой… ну, рябчик! С голубя, пожалуй, будет. Называется — дичь, лесная птица. Питается рябиной, клюквой, можжевелкой. А на вкус, брат!.. Здесь редко видишь, а у нас — обозами тянули. Все распродадут, и сани, и лошадей, закупят красного товару, ситцу — и домой, чугункой. Чугунка? А железная дорога. Выгодней в Москву обозом: свой овес-то, и лошади к продаже, своих заводов, с косяков степных.»
Сколько тепла и сколько светлой грусти. Его душа скучает. И радуется. Потому что, все, что мы забрали внутрь своего сердца, навсегда остается с нами, куда бы нас не заносила судьба. Необходимость книг Ивана Сергеевича Шмелева возрастает с каждым годом, вдохновляя, обучая и передавая из СТРАНЫ УТРАЧЕННОГО то замечательное чистое, светлое, исконно русское, что мы можем попытаться вновь обрести сегодня для себя, своих детей и в память об этом замечательном человеке.
