Посеем семена добра…

   Мое  «летнее»  детство  проходило  на даче у дедушки и бабушки в живописных местах Тульской области, Алексинского района, на берегу Оки.

   Эта река, полная чрезвычайной красоты, служила вдохновением для художников, поэтов, писателей, музыкантов.  Помню дачу Рихтера, построенную так, чтобы акустика усиливала  звук во множество раз, вызволяя его из стен дома, отпуская на волю – плыть над дивным закатом в теплом тумане. Помню золотых линей, которых отец ловил практически к каждому ужину. Помню его легкую и уверенную руку, когда он писал лошадей в ночном. Помню запах воды – речной, чуть рыбный, ракушечный. Помню особые белые песчаные берега. И другие, покрытые крупной галькой, похожей на щебень.  И еще я помню ДОМ МУЗЕЙ ПОЛЕНОВО, куда частенько нас водил отец. Необыкновенно красивое, живописное имение с потрясающими видами из окон дома; луга и небольшие спуски, похожие на мини-долины, разнотравье, поворот Оки, вокруг которого, особенно в осеннее время, желтели, краснели в сочетании с темно-зеленой хвоей сосен, березы, осины и клены. Это имение  под милым названием «Бехово»  Василий Дмитриевич Поленов приобрел в 1890 году. Только Тульская область тогда называлась Тульской губернией, а Алексинский район – Алексинским уездом. Уникальная красота приокского района  вдохновила  мастера  на  создание  редких по красоте пейзажей. В среде художников того времени, да и сейчас, пожалуй,  Василия Дмитриевича  называют не иначе, как «настоящий поэт Оки». Но мне нравились и другие его картины. Серию полотен, объединенных единым замыслом,  называют  Евангельская тема. 

   Христос Поленова – Спаситель мира, Мессия, Бог – как-то удивительно человечен, реален, прост. Он рядом, а не «над», Он подлинен, обыкновенен и достоверен. Художник как бы настойчиво повторяет: «Он – реально был». Это не миф – это доподлинная жизнь Того, Кто был Богом и человеком , Кто жил для нас и был распят за нас. Христос Поленова — мудрый учитель, Он несет людям свет любви и человечности.

    Поленов был гуманистом. Он верил в любовь, в победу добра над злом, в чистоту и доброту. И, тем не менее, в картинах на Евангельские темы, можно заметить некоторую трагически-грустную ноту. Будто реальная жизнь внесла свои коррективы в «свет» задуманных полотен. И это очень видно на картине  "Христос и грешница".

   "Ваш Христос, — писал Поленову его друг П.А. Спиро, — он мне дает не только сильный ум, доброту дает, да еще доступность, простоту, боже мой! Доброта в умном, энергичном человеке, да еще доступном — да ведь то-то и дает людям наибольшую отраду! А вся-то картина — злоба людская (узкая, гадкая, нечеловеческая страсть) тонет в доброте, разлитой по всей картине, даже в воздухе ее, а разлилась она у Вас оттого, что Христос Ваш так просто, так обыкновенно добр. И так трактован сюжет, что будь толпа, накинувшаяся на женщину, еще более разъяренная, еще страшнее разнузданная, мне бы не было страшно за женщину и за людей вообще; я взволнованно-покоен, я даже рад, что это тут случилось, — тут дело будет покончено самым гуманно простым образом, утешительным: тут есть человек, Христос, — я вижу по позе, по лицу его, по всему складу всего окружающего его, который думает о факте прежде, чем о себе, и человек с золотым сердцем; его не подденешь, потому что не за что, — у него крючков нет, он прост!"

    "Мне кажется, — писал Поленов в начале 1888 года, — что искусство должно давать счастье и радость, иначе оно ничего не стоит. В жизни так много горя, так много пошлости и грязи, что если искусство тебя будет сплошь обдавать ужасами да злодействами, то уже жить станет слишком тяжело".

   Как мне кажется, эти слова актуальны сегодня, как никогда. Видимо, классика тем и сильна, что проходит сквозь века, как будто времени не существует, а есть только система ценностей и ИСТИНА.