Отец архимандрит вспоминает
Батюшка зашел в дом, громко топая, чтобы стряхнуть снег. Сугробы, которые образовались за последние дни, напомнили о тех замечательных зимах, которые я помню из своего детства. Снега в Москве было всегда много – детям радость. Гуляли с санками, катались на коньках и лыжах. Во дворах специально обрабатывали площадки водой, чтобы получались катки. Играла музыка. Ах, эти замечательные московские дворы… И при этом никто не жаловался на неудобства. Правда и машин было меньше и жителей. А вот радости детской было больше. Никто не боялся валяться в чистом и пушистом сугробе. Все-таки что-то теряет мегаполис… Ну да не об этом речь. За ужином, батюшка начал рассказывать о том, что прихожане часто спрашивают его о милостыне. Подавать ли всем, кто просит? Или следовать писанию, в ожидании – «да запотеет дар в руке твоей». Чтобы сотворить милостыню тому, кому это нужно. Только вот кто сможет понять – нужно ли или нет? И раз зашел разговор на эту тему, я тоже решилась спросить, как правильно поступать сегодня?
И отец архимандрит опять вспомнил свое служение в Сибири. Храм всегда открывали пораньше, чтобы неспешно подготовиться к службе. Но еще раньше к воротам, ни свет, ни заря спешил местный горожанин, который просил милостыню на паперти. Как только открывали ворота, он доставал из подсобных помещений огромную лопату и начинал убирать снег. А снега в Сибири предостаточно. И к тому моменту, когда приходили первые прихожане, территория вокруг Храма была очищена. Окончив работу, Михаил шел к священнику, чтобы взять благословение, или, как говорят, разрешение, на то, чтобы постоять на паперти и получить милость от прихожан. А потом, в конце службы, заходил в Храм и ставил свечку в благодарение за «рабочий день». Рассказывая, батюшка улыбнулся и добавил:
— Это был очень благочестивый проситель милостыни.
