Памяти Владимира Николаевича Лосского
Владимир Николаевич Лосский родился в День Святаго Духа, 25 мая 1903 года, в Петербурге, в семье известного философа Лосского Николая Онуфриевича. Там же прошли его детские годы. Там же он становится студентом Петроградского университета, где изучает историю философии, творения святых отцов Церкви и западное Средневековье. В ноябре 1922 года семья Николая Онуфриевича вместе с другими крупнейшими учеными, философами и общественными деятелями высылается советским правительством в Германию. В декабре переезжает в Прагу, и за ней следует последний этап эмиграции – Париж. Владимир Николаевич становится студентом университета Сорбонны, где он изучает средневековье у профессоров Ф.Лота и Э.Жильсона.
В 1928 году, в День Святаго Духа, происходит его венчание с Магдалиной Исааковной, ставшей впоследствии матерью Священника Николая Лосского.
В октябре 1940 года Владимир Лосский вступает в ряды французского Сопротивления и до 1944 года борется с фашистскими оккупантами. После освобождения Парижа от гитлеровких захватчиков в декабре 1944 года организуется Православный институт имени святого Дионисия, в котором готовят священников для французского православия. Владимир Николаевич начинает читать в нем курс догматического богословия. А 1945 года становится членом редколлегии журнала «Живой Бог». С лета 1947 года Лосский – неприменный участник ежегодной конференции англо-русского Содружества имени святого Албания и преподобного Сергия в Абингдоне. Летом 1956 года, после более чем тридцатилетней разлуки с родиной, Московская патриархия пригласила Владимира Николаевича в числе других представителей Русского Западно-Европейского патриаршего экзархата посетить Москву, Киев, Ленинград и Владимир. 7 февраля 1958 года Владимир Николаевич Лосский скончался в Париже от сердечного приступа.
Короткие даты, а за ними – удивительная жизнь, огромный труд, человеческая красота. Его богословие осталось как бесценный дар всем нам, как самое драгоценное приобретение, которое позволяет и сегодня сохранить истину в церковной жизни. Это не система теоретических положений и логических доказательств истинного церковного учения, и не кодекс предписаний авторитетного учительства Церкви, а опытное богословие, за словами которого ясно чувствуется присутствие духовных реальностей, ими выражаемых. Поэтому при чтении оно воспринимается как свидетельство о неистощимом богатстве Божественной Премудрости и располагает не к умственным спекуляциям, а к переживанию ее неизреченных тайн на пути покаянного восхождения к Богу.
«Единение с Богом есть тайна, совершающаяся в человеческих личностях.
Человек на своем пути к соединению с Богом никогда ничего не теряет личностного, хотя и отказывается от своей собственной воли, от своих природных наклонностей. Лишь при свободном отречении от всего, что свойственно ей по природе, человеческая личность полностью раскрывается в благодати. То, что несвободно, то, что несознательно, не имеет личной ценности. Лишения и страдания не могут стать путем к единению, если они не принимаются добровольно. Совершенная личность во всех своих решениях совершенно сознательна: она свободна от всякого принуждения, от всякой природной необходимости. Чем дальше личность движется по пути соединения с Богом, тем сознательнее она становится.»
«Чтобы видеть Божественный свет телесными очами, как видели его ученики на Фаворе, нужно быть причастником этого света, нужно быть измененным им в большей или меньшей мере. Итак, мистический опыт предполагает изменение нашей природы под действием благодати. Святой Григорий Палама ясно говорит об этом: «…(человек) получивший во благой удел божественные энергии сам есть как бы Свет, и со Светом находится и вместе со Светом сознательно видит то, что без таковой благодати скрыто для всех, возвысившись не только над телесными чувствами, но и над всем, что нам ведомо… ибо очищенные сердцем видят Бога, Который, будучи Светом, вселяется и открывает Себя любящим Его и возлюбленным Им….»
«Полное сознание появится у всех в Божественном свете, при втором пришествии Христовом. Но это не будет сознанием, свободно раскрывающимся в благодати, в согласии с волей Божией; это будет сознание, пришедшее, так сказать, извне, открывающееся в личности помимо ее воли, свет, соединяющийся с человеческими существами внешним образом, то есть, по святому Максиму Исповеднику, «вне благодати». Божественная любовь станет нестерпимым мучением для тех, кто не стяжал ее внутри себя. По святому Исааку Сирину, «мучимые в геенне поражаются бичом любви. И как горько и жестоко это мучение любви! Ибо ощутившие, что погрешили они против любви, терпят мучение, вящшее всякого приводящего в страх мучения; печаль, поражающая сердце за грех против любви, страшнее всякого возможного наказания. Не уместна никому такая мысль, что грешники в геенне лишаются любви Божией… Но любовь силою своею действует двояко: она мучит грешников… и веселит собою соблюдших долг свой.»
