Посеем семена добра…

Это блог о том, как остаться человеком в наше непростое время…

Можно ли спастись только добрыми делами

Написано в рубрике: Душа с душою говорит... — admin 12:41 пп в Воскресенье, 17 июня, 2012

Статья, написанная архимандритом Рафаилом (Карелиным), публикуется с сайта:http://karelin-r.ru/newstrs/185/1.html

 

горы

   В настоящее либеральное время все более распространяется учение о том, что человек может спастись своими добрыми делами, а Иисус Христос является для христиан только образцом и назидательным примером нравственного и духовного совершенствования, но вовсе не Искупителем мира. Следовательно, спасение возможно для людей всех религий и конфессий, старающихся поступать по голосу своей совести. В этом учении по сравнению с православным богословием не только переставлены и смещены акценты, но подорваны самые основы догматики. Христиане всегда верили, что Бог спасает человека; а современные модернисты последовательно и планомерно внедряют в сознании верующих мысль, что человек спасает сам себя, а Бог только дает ему вечную жизнь, как обязательную награду за труды.
   Если спросить у современных христиан, что такое вечная жизнь и спасение, то многие скажут: это райская жизнь, это место дивной красоты и вечной радости, где уничтожены всякое зло и страдания, где нет тления и дисгармонии, где ничто не омрачает человеческую душу, это место, где пребывают ангелы и святые и куда снисходит Божество Своим неизреченным светом.
На первый взгляд этот ответ может показаться правильным, но на самом деле здесь пропущено нечто очень важное, а именно, что Бог дает человеку не только Свое, хотя и оно непостижимо человеческому уму и превышает все труды и подвиги, но дает гораздо больше – Себя Самого и делает человека «богом по благодати». Перед этим даром все человеческие деяния оказываются бесконечно малыми. Господь обещал воздать за дела милосердия в стократ, но Он дает христианину то, чему нет сравнений и подобий, что превышает все понятия и измерения: дает Себя Самого. О каких заслугах человека здесь может быть речь? Как можно заработать Бога? Как можно получить в награду Бога? Если соединить добрые дела всех людей воедино, то это окажется меньшим деянием, чем вечное спасение одной души. Спасение – тайна мистической любви Бога к человеческой душе; все остальное нужно для того, чтобы этот зов любви был услышан и принят.
Трагедия современных христиан состоит в том, что они ищут Божьего града, будто своего законного наследства, но не ищут Самого Бога, как источника вечной жизни. Им непонятно святоотеческое слово «обожение», им непонятно, что значит стать богом по благодати. Не понимая этого, они и не желают его. Они хотят возращение потерянного Эдема, где цветут и благоухают небесные цветы, где нет старости и смерти, где нет страданий. Но тайна воплощения Сына Божьего и нисхождение Духа Святого, тайна искупления и спасения – не только как возвращения падшего в Адаме человека в первозданное безгрешное состояние, но и путь души к Богу, через восприятие Его божественного света, через восхождение и озарение, через вхождение в божественную жизнь, путь вечного и бесконечного богоуподобления – оказывается для наших современников как бы скрытой под покровом тумана.
   На Кресте Господь заменяет нас Собой; Дух Святой приуготовляет человеческую душу к новой жизни. Спасение – это великий дар Божий, а современный человек склонен смотреть на него как на нечто должное и соответствующее достоинству человека.
   Конечная и в тоже время бесконечная цель человека – обожение; оно осуществляется только через благодать – силу и действие Божества. Благодать дана Церкви. Церковь это поле вечного, божественного света, которое взаимодействует с человеческой душой, послушной благодати, и незримо просветляет ее (в некоторых случаях это просветление и преображение души отражается в материальном плане и может быть воспринято даже визуально).
Таинства Церкви имеют своим основанием искупительную Жертву Христа Спасителя. Церковь основана на Его пречистой Крови. Господь, возлюбив нас еще до нашего сотворения, исполнил все, чтобы даровать нам не только Свои неизреченные блага, но и Себя. В спасенных Он видит отражение Своего образа, Своей божественной красоты; в спасенных Он пребывает как в живых, бессмертных, нерукотворных храмах. Для них Христос – все: жизнь и сущность вечности, начало и бесконечный конец.
   Без искупления и освящения спасение невозможно. Те, кто говорят о спасении только через добрые дела, тем самым проводят некий знак равенства между ними и дарами Божьими. Добрые дела – это условие для проявления веры и любви, так как любовь к Богу и людям соединена друг с другом. Человек, надеющийся получить спасение за свои добрые дела, похож на нищего, который, собрав, несколько медных монеток, воображает, что на них можно купить царский дворец.
Для спасения необходимо обожение человека, которое начинается в земной Церкви, переходит и продолжается в небесной и не кончается никогда. Только через крестную Жертву Христа и благодать Духа Святого, действующего в Церкви, человек может осуществить свое истинное предназначение – стать богом по благодати в вечности. 

О приготовлении к молитве

   

    Что нам делать? Как принудить себя к молитве? Вначале надо поблагодарить Бога, что Он еще не отвернулся от нас, что если бы не Его благодать, мы даже не вспомнили бы о молитве. Затем, перед молитвой надо принести покаяние; самое главное – найти свой "любимый" грех, ту страсть, с которой нам больнее всего расстаться; осудить себя за эту страсть, мысленно отринуть ее, вырвать из души, как вырывают гнилой зуб, призвать силу гнева – то, что святые отцы называют раздражительной силой, решить с этих пор бороться с ней; показать эту страсть самому себе в ее самом низком и позорном виде, довести до своего сознания, что эта страсть как змея пьет кровь нашей души, делает нас бессильными и отравленными, что от борьбы с этой страстью зависит наша жизнь и смерть. Если человек примет такое решение, то уже молитва его перестанет быть поверхностной и пустой как шелуха; его душа начнет откликаться на слова молитвы вначале еще глухо, со стоном, как бы шепотом, как говорит очнувшийся от беспамятства больной.

   Далее, надо исповедоваться в текучих, повседневных грехах, которые мы совершаем каждый день, от которых душа забрызгана грязью, как одежда у человека, идущего в непогоду по слякоти и лужам. Надо покаяться во всей своей жизни, особенно в гордыне, лжи и лености, которые привели нашу душу в такое мрачное бесчувственное состояние, когда мы не можем молиться. Затем надо исповедоваться Богу в неведомых грехах, которые мы по своей беспечности и нерадению непрестанно творим, когда само неведение становится не оправданием, а осуждением нашего легкомыслия или волевого желания – не знать правды. Надо говорить: "Бог — все, а я – ничто", стараясь довести эту мысль до своего сознания и сердца. Нужно помнить, что сегодняшний день может стать последним днем нашей жизни. Необходимо испросить у Бога благословение на молитву, обратиться к Пресвятой Богородице и архангелу Салафаилу помочь в молитве и затем приступить к молитве, помня, что стоим перед Лицом Божьим, от Которого не скрыто ни одно движение нашего сердца.

   Тот, кто начинает молиться сразу же без приготовления, тот похож на воина, который бросился в бой еще не вынув и не приготовив оружия.

 
 

Два вида любви

Написано в рубрике: Душа с душою говорит... — admin 10:54 пп в Понедельник, 11 июня, 2012

Из статьи архимандрита Рафаила (Карелина), опубликованной на его сайте:http://karelin-r.ru/duhov/202/2.html

 

Есть два вида любви, как два источника радости: теофилия – любовь к Богу, которая одухотворяет человека, преображает его, делает сопричастником ангельской радости; и космофилия – любовь к космосу, видимому миру, упоение бытием, радость и наслаждение красотой божественного творения, которое заменяет Самого Творца. Любовь к Богу по своей природе – духовная любовь, возникающая при действии благодати; а любовь к миру и того, что в мире – душевная любовь, принадлежавшая к эмоциональной сфере человека. Но надо отметить, что душевная любовь и космофилия не тождественны друг другу. Есть нравственные и благородные виды душевной любви, как семейная любовь, патриотизм, дружба и т.д. Но мы здесь говорим о космофилии, как мировосприятии и мировоззрении, как о явном или скрытом обожествлении космоса.
Теофилия это религия духа; космофилия – религия плоти. Космофилия обращена к космосу – он предмет любви человека. Эта любовь может доходить до вдохновения и экстаза. Человек ощущает себя частицей грандиозной реалии космоса, струей его энергии, лучом его света. Он может верить или не верить в Бога, но, на самом деле, в его глубоком мироощущении космос является божеством. Для него космос это чаша, кипящая жизненной силой, бесконечность во времени и пространстве, от которой захватывает дух человека, песнь, которая звучала и будет звучать вечно. Религия космоса это влюбленность в него и трепетное созерцание его феерической красоты.
Космофилия это радость и наслаждение самим бытием. Для античных космофилов Бога вне космоса не существовало; для современных – Бог является только мертвой абстракцией. Космофилия это призыв к человеку почувствовать свое единство с вселенной, ощутить ее творческие силы и энергии, почувствовать в своей груди мощное дыхание космоса, осознать, что человеческая природа часть универсума. Космос материален и телесен, поэтому в язычестве ярко проступает восхищение и поклонение человеческой плоти. В античном искусстве культ телесной красоты возведен на высокую степень. Человек – высшее проявление живого космоса, отсюда наивный антропоморфизм языческой религии и прометеевский гуманизм мифологии. Язычество являлось теологией радости и красоты, но теологией, в которой не было Бога: Его место заняли космос, в своем величии и мощи, и человек, в своих интеллектуальных взлетах и страстных чувствах. В язычестве не было учения о возрождении человека, его заменял катарсис мистерий и театральных постановок, где героизм и добродетели в столкновении с неумолимым роком получали трагическую развязку. Катарсис мог оказать только временное воздействие на душу человека – как от удара смычка по струнам возникает и тотчас исчезает звук, похожий на стон умирающего. Рецидив языческого гуманизма ярко проявился в ренессансе. Это призыв от Христа к Пану, от красоты Божества – к красоте космоса и человека, от духа – к плоти.
Язычество было религией космической красоты и человеческих наслаждений, и на этом фоне христианство представлялось античному миру фанатичной сектой, религией черни и невежд, учением, отнимающим у людей то счастье, которое дарует им жизнь, мрачным призраком смерти во время пира. Для язычников христиане были людьми, лишенными чувства красоты, ненавистниками жизни, врагами государственных устоев, чумной язвой, которая угрожает существованию самого человечества.
Христианство высветило иллюзорность языческой космофилии. Оно обнажило трагичность человека, его греховную поврежденность, внутреннее безобразие, его демоноуподобление, то, что старалось скрыть или не знать язычество.
Христианство открыло людям существование духовного, невидимого, вечного мира, и раздвинуло горизонты человеческого бытия до бесконечности, где сам космос мыслится не как божество, а скорее как подножие ног человека, рожденного для неба.
Христианство открыло в человеке его истинное богоподобие и, вместе с тем, показало глубину его падения, безобразие его страстей и путь к другой радости – радости преображения, радости богообщения, радости не только эмпирического бытия, но возвращенного рая, радости благодати – божественной силы, которая возрождает человека и делает его из сына земли сыном неба, из искры, возникающей и гаснущей во времени, причастником вечного света Божества.
Христианская нравственность имеет своим источником теофилию, а языческая – космофилию. Гностицизм, католичество, ренессанс, протестантство и теософия это отступление от теофилии в сторону космофилии. Если смотреть на атеизм как на вид религии, то его сущность – тоже космофилия. Космофилия не дает твердых нравственных устоев. Человек находится в постоянной зависимости от внешнего; он должен или приспосабливаться к нему, или же принять его как неизбежное, или стараться приспособить внешнее к себе.
Космофилия в существе своем трагична. Найти опору в космосе невозможно, там властвует тление и смерть. Человек как частица космоса обречен на уничтожение. Чрезмерная антропофилия превращается в антропофагию, в которой исчезает сам человек. Теряя чувство вечности и своего богоподобия, он теряет самого себя, свою внутреннюю самотождественность и превращается в калейдоскоп внешних, сменяющих друг друга впечатлений. Он стремится найти счастье и благополучие в приобретении внешнего, которое на самом деле чуждо человеческой душе. Космофилия не может удовлетворить высшие потребности человеческого духа, она бессильна возродить человека, уничтожить диссонансы зла и греха в нем самом и окружающей его среде. Это радость опьянения, которая может дать забвение от тягот жизни, но не сделать человека счастливым. Поэтому космофилия это драматический оптимизм.
Сделаем некоторое отступление. Как мы сказали, теофилия – духовная любовь, а космофилия – душевная. В природе человека можно различить дух, душу и тело. Дух это высшая сила души, это око, устремленное к Богу и способное созерцать невидимый метафизический мир. Другое око души устремлено на землю; собственно эту низшую часть неделимой души мы и называем душой. Тело, душа и дух имеют свои потребности. Но истинную радость человек получает только тогда, когда удовлетворяются потребности духа. Духовная радость переживается человеком как глубокий покой, как истинное счастье, которое обрел человек не в этом миру, а скорее в отречении от мира, не через удовлетворение своих страстей, а через их укрощение. Эта радость воспринимается как незримый свет, ощущается как особое тепло души – тепло пробудившейся жизни. Это радость, которая никогда не пресыщает человека, а в которой раскрываются все новые тайны бытия и глубины его собственной души. Именно ощущение этой неземной радости давало силу христианским мученикам идти на пытки, отдавать все, даже жизнь, чтобы не потерять эту радость. Ради нее преподобные уходили в монастыри, затворы и пустыни, углублялись умом в свое сердце, как бы скрывались в нем, чтобы не рассеивать эту радость другими мимолетными, эфемерными радостями мира и собственных эмоций. Духовная радость давала праведникам твердость камня во время искушений и испытаний.
Исполнение одних душевных, а тем более телесных потребностей не могут дать человеку истинной радости. Сколько богатых людей были в своей жизни глубоко несчастны. Скольким царям их корона казалась раскаленным обручем. Сколько великих полководцев было побеждено своими мелочными страстями. Сколько людей с ярким эмоциональным миром и тонким эстетическим чувством, давших вечные образцы искусства, переживали глубокий кризис и трагически кончали жизнь. В противоположность этому удовлетворение потребностей духа делают человека счастливым, в каком бы состоянии он не был, в каком бы положении не находился, какую работу бы он не исполнял.
Душевная любовь выборочна, она не может любить всех: одних она любит, как бы привязывается к ним; другие для нее безразличны, словно их не существует; к третьим душевный человек питает неприязнь. Сама душевная любовь не свободна от эгоизма. Она зависит от меняющегося настроения человека, от отношения к нему окружающих, и часто гаснет также быстро, как и возникает, и одни душевные привязанности сменяются другими. Страстная любовь может выражаться в сильных эмоциях души – как высоко вздымаются волны моря во время бури, но она полна внутреннего смятения и тревоги. Как часто человек, одержимый такой любовью, причиняет боль себе и тому, кого он любит.
Неразделенная любовь превращается в драму, а разделенная – из поэзии в прозу. Духовная любовь включает человека в вечность, а душевная любовь это нить, которая может порваться в любое мгновенье: редко, когда она достигает до кладбища и кончается у могилы. Чаще разочарование или ревность разгрызает своими зубами эту нить.
Духовная любовь думает прежде всего о вечной жизни, а душевная о земной.

Душевная любовь – природное свойство человека; духовная любовь это возможность, которая осуществляется при помощи благодати. Духовная любовь это, прежде всего, любовь к Богу; ее следствием является любовь к людям, это как бы второй отраженный свет. Без лучей не может существовать солнце, а без солнца не могут существовать его лучи. Любовь к Богу проявляется через любовь к людям; любовь к людям имеет своим источником любовь к Богу.
Многие люди не могут отличить космофилию, имеющую пантеистический характер, от любви к Богу, а душевную любовь к людям от духовной любви. Как человеку узнать имеет ли он духовную любовь? Первый ее признак – желание молиться за своих обидчиков, обращение с клеветниками и соперниками, как со своими друзьями, тайная милость причиняющим зло. Второй, это чувство радости и утешения в сердце, когда человек прощает все обиды, ложь, клевету, обман и желает вечное спасение своим врагам. Третий признак, когда человек во всех несчастьях и недоразумениях винит только себя, а других оправдывает. Четвертый, когда он считает себя хуже и грешнее всех людей, как бы лежащим под ногами всех. Пятый, когда он любит одиночество больше многолюдия и предпочитает уединенную молитву беседам с людьми. Шестой, когда он благодарит Бога за страдания как за милость и возможность прикоснуться устами к той чаше, из которой пил Господь. Седьмой признак, когда он ничего не считает в этом мире своим, а только данным ему на время и ни к чему не привязывается душой. Восьмой признак, это непосредственное свидетельство самого сердца, которое обрело то, что искало и не находило в миру – глубокий покой чувств и помыслов, в котором нет смятения, тревоги и противоречий. Девятый, спокойствие, с которым человек ожидает смерть, как преддверие воскресения.
Жизнь христианина должна стать путем к стяжанию духовной любви. Здесь необходимы постоянный труд, аскеза, борьба со страстями, покаяние, послушание и смирение. Отсутствие духовной любви проявляется в тревоге и недовольстве, в непрестанной погоней за внешним, в неблагодарности тем, что имеет человек, и в нетерпеливом желании переменить обстановку, как будто от нее зависит внутреннее неустройство жизни. Обладатель духовной любви борется с двумя врагами: демоном и своими страстями. Обладатель душевной любви борется с людьми, мало обращая внимание на свои нравственные язвы и забывая о существовании демонического мира. Духовная любовь проста и скромна, она молчалива и строга. Она подобна скрытому сокровищу – золоту, завернутому в холст. Душевная любовь многоречива и красноречива; она похожа на украшенный ларец, внутри которого хранятся медяки. Духовная любовь дает человеку свободу, она сама – дыхание вечности. Страстная любовь делает человека или рабом или рабовладельцем, а иногда одновременно одним и другим.

Настоящий век это время катастрофического оскудения любви, как в общественной, семейной, так и в религиозной жизни. И, в тоже время, слово «любовь» стало модным, потеряв свой первоначальный глубокий смысл. Оно лишилось чистоты и целомудрия, и сделалась какой-то мутной, блудной, всеядной любовью, нередко превращающаяся в предмет спекуляций, которой хотят оправдать всякое беззаконие и безобразие, и эту любовь стали называть духовной, а иногда даже приписывать ее Богу.
Мы не отождествляем душевную любовь с порочной любовью, но предостерегаем, что если свойства духовной и душевной любви не будут четко и ясно определены и разграничены, а, напротив, искусственно смешаны, то душевная любовь как узурпатор займет место духовной и тогда нравственная деградация христиан и богословский хаос в Православии станут неизбежны.

Святитель Николай

Начало Поста святых славных и всехвальных Апостол (Петра и Павла)

Написано в рубрике: Душа с душою говорит... — admin 9:30 пп в Воскресенье, 10 июня, 2012

фреска

"Восемь страстей связаны друг с другом как звенья цепи, которой диавол оковывает людей и влечет за собой как победитель пленников. Это восемь глав гидры, с которой должен вступить в борьбу каждый христианин; это невидимая сеть, в которую сатана уже восьмое тысячелетие стремится поймать, как зверолов добычу, земной шар.

Первое звено этой цепи – чревоугодие. Многим людям оно кажется невинной слабостью, не внушающей особого опасения, тем более что последствия этого греха, как струпья проказы, проявляются не сразу, а спустя годы. Но надо помнить, что после грехопадения Адама, нарушилась гармония между душой и телом человека. Тело – инструмент души и органическая часть человеческой личности – стало субстратом страстей и похоти. Тело – рабыня духа. Эта рабыня, будучи обласкана душой, захотела повелевать ей. Она, как Ева Адама, то обольщает ум мнимой сладостью страстей, а сердце очаровывает темной мистерией греха, то, как мятежник, восстает против духа, стараясь свергнуть его с престола и самой стать царицей человеческой тримерии – духа, души и тела.
Тело – это злой друг и добрый враг. Без тела не формируется человеческая личность. Без тела дух и душа не могут проявить себя вовне через слова и деяния. Лукавая плоть всегда готова предать душу диаволу за медные гроши низменных наслаждений – как Иуда за тридцать сребреников продал на смерть своего Учителя.

Тело – коварный спутник души на тернистом пути к Небесному Царству, который то покорно следует за ней, то старается увлечь ее на широкую, выложенную камнем дорогу, ведущую к вечной смерти. Можно сравнить душу и тело с всадником и диким конем: если всадник ослабит удила, то конь помчится, куда глядят глаза, и оба свалятся в яму.
 

Чревоугодие – победа тела над духом; это широкое поле, на котором бурно растут все страсти; это первая ступень отвесной, скользкой лестницы, ведущей в преисподнюю. В библейской Книге Бытия написано, что Бог взглянул на землю и увидел, что все люди плоть, и Дух Его не может пребывать в них. Допотопное человечество не выполнило своего предназначения: плотское начало победило духовное, как бы поглотило его. Это был триумф плоти, который стал началом конца. Человечество не только погрузилось в болото материальности, но забыло Бога; став земным прахом, оно воздвигло себе из праха идолов – новых мертвых богов. По всей земле стало распространяться как чума идолопоклонение, волшебство, магия, разврат и людоедство. Культ плоти превратил историю человечества в бесконечную оргию. Уже до всемирного потопа человечество духовно погибло в потопе своих страстей. Всемирный потоп только как могильщик вырыл общую могилу для мертвецов и сделал дно океана кладбищем всякой плоти. Тела чревоугодников поглотило морское чрево, а души демоноугодников – ненасытное чрево преисподней.

История повторяется. Господь сравнил времена Ноя с последним временем. Снова плоть начинает торжествовать над духом, а демон – над плотью, растлевая, развращая ее, и всячески глумясь над ней.
 

Чревоугодие уродует человека. При виде чревоугодника невольно вспоминается рынок, где висят окровавленные туши животных, привезенных с бойни. Кажется, что тело чревоугодника висит на его костях, как ободранные туши на железных крюках.

Чрево, отяжелевшее от пищи, погружает ум в мрачную дремоту, делает его ленивым и тупым.

Чревоугодник не может глубоко мыслить и рассуждать о духовном. Его чрево, как свинцовая гиря, тянет оземленную душу вниз. Особенно остро ощущает такой человек свою немощь во время молитвы. Ум не может войти в молитвенные слова, как тупой нож – резать хлеб. В этом смысле чревоугодие – постоянное предательство своей молитвы.

Следует отметить, что чревоугодие помрачает также интеллектуальные и творческие силы человека. Почти никто из выдающихся поэтов и художников не отличался чревоугодием и не имел тела, напоминающего пивную бочку. Как на исключение можно указать на поэта Апухтина, похожего на картину Гаргантюа. Однажды ребенок, увидев в своем доме среди гостей Апухтина, удивленно закричал: «Мама, что это за человекообразное существо!».

Нередко чревоугодник, уставший от груза собственного тела, доводящего до одышки и изнеможения, и от необходимости постоянно преодолевать как преграду размеры собственного живота, когда необходимо нагнуться, чтобы поднять вещь с пола или завязать шнурки на туфлях, решает объявить войну бесу чревоугодия и уничтожить как врага собственный жир. Он выписывает диеты из журналов, и объявляет своим близким, что скоро его фигура будет походить не на фламандскую живопись, а на статую Аполлона. Однако такой чревоугодник, севший на диету, чаще всего оказывается в роли гладиатора, который без оружия вступил в схватку с диким зверем: в первую минуту он еще сопротивляется, но затем падает, растерзанный когтями и клыками хищника. Первое время чревоугодник придерживается строгой диеты и смотрит на окружающих победоносно, как Геракл после очередного подвига, но затем, не выдержав скребущей боли в желудке, набрасывается на пищу, словно хочет наверстать упущенное.
 

В чревоугодии можно различить две страсти: чревобесие и гортанобесие.

Чревобесие – это ненасытное желание пищи, это агрессия тела против души, постоянное домогательство чрева, которое, как жестокий мытарь, требует от человека непомерной дани, это безумие чрева, которое без разбора поглощает пищу, как голодная гиена добычу. Желудок такого человека подобен мешку, куда скупой хозяин запихивает без разбора вещи, собираясь в дальнюю дорогу, а затем с трудом волочит ненужный груз.
 

Гортанобесие – постоянное желание лакомой и изысканной пищи, это сладострастие гортани. Человек должен есть, чтобы жить, а здесь он живет, чтобы есть. Он заранее составляет меню с таким озабоченным видом, как будто решает ребус или математическую задачу. Он тратит на лакомства все деньги, как игрок в азарте проигрывает свое состояние.

Есть еще другие виды чревоугодия: это тайноядение – стремление скрыть свой порок; раноядение – когда человек, едва проснувшись, принимается за еду, еще не испытав чувства голода; поспешное ядение – человек старается быстро наполнить чрево и глотает пищу не разжевывая, словно индюк; несоблюдение постов, употребление из-за похоти гортани вредных для здоровья продуктов.

Древние аскеты считали чревоугодием также чрезмерное употребление воды.
Как избавиться от чревоугодия? Вот несколько советов.

Перед трапезой надо втайне помолиться, чтобы Господь дал воздержание и помог положить предел домоганиям чрева и гортани.

Надо помнить, что наше тело, падкое до пищи, рано или поздно само станет пищей для червей, взятое из земли – горстью земного праха; представить, во что превращается пища в чреве.

Нужно мысленно определить для себя количество пищи, которую хотелось бы съесть, а затем отнять от нее четвертую часть и отложить в сторону. В первое время человек будет испытывать чувство голода, но когда организм привыкнет, то надо снова отнять от пищи четвертую часть – так советует преподобный Дорофей в своих поучениях. Здесь принцип постепенного уменьшения пищи до необходимого для жизни количества.

Часто демон искушает человека, пугая, что от недостатка пищи он ослабеет и заболеет, не сможет работать и станет обузой для других. Домашние также будут волноваться и с тревогой смотреть в его тарелку, настойчиво убеждая, чтобы он поел побольше.

Святые Отцы советуют вначале ограничить употребление пряной и раздражающей аппетит пищи, потом сладкой, услаждающей гортань, затем жирной, утучняющей тело.

Следует есть не спеша – так скорее появляется чувство насыщения. Вставать с трапезы надо тогда, когда утолен первый голод, но еще хочется есть. В старое время был обычай трапезничать молча. Посторонние разговоры отвлекают внимание, и человек, увлекшись беседой, может машинально съесть все, что лежит на столе. Старцы также советовали во время еды читать Иисусову молитву.

Насчет меры употребления воды следует помнить, что жажда бывает естественная и ложная. Чтобы различить их, надо подержать во рту немного воды, не проглатывая ее: если жажда ложная, то она проходит, а если остается – то естественная.

Все страсти связаны друг с другом; их сочетание представляет собой как бы цветную мозаику или причудливые узоры ковра.

Так чревоугодие может сочетаться со страстью гнева. У некоторых людей в состоянии гнева, и вообще волнения и тревоги, появляется желание что-нибудь жевать, чтобы отвлечь свои мысли; а так как гневливый человек почти всегда в волнении, то он привыкает постоянно класть пищу в рот. Чревоугодники оправдывают свою страсть психическим состоянием – стремлением выйти из стресса. Но в результате они приобретают не спокойствие, а лишние килограммы.

Чревоугодие иногда сочетается со скупостью. Такой человек готов поглощать испорченную, заплесневевшую пищу, только бы не выбросить ее. Скупые чревоугодники хранят продукты как реликвии, радуясь, что у них есть запасы на долгое время. Только когда продукты начинают портиться и гнить, тогда они решаются использовать их в пищу. Скупцы, угощая гостей, в душе ненавидят их как захватчиков, и переживают мучения за каждый съеденный кусок. Но сами они любят ходить к знакомым на обед, и даже составляют расписание – когда и к кому идти.

Чревоугодие, соединенное с тщеславием, порождает тайноядение. Тщеславный боится показаться обжорой. Он при людях ест воздержанно, но когда остается один, то спешит удовлетворить свою страсть. У него имеется заветное место, где он прячет пищу от посторонних глаз. Оглядываясь по сторонам и убедившись, что никого нет, он подходит к шкафу, как скупой рыцарь – к сундуку с сокровищами, достает еду и быстро пожирает ее. Надо сказать, что славянское слово «пожирать» означает «приносить жертву». Чревоугодник приносит жертву своему чреву, как язычник – идолу.

Есть грехи, родственные чревоугодию, например, трапеза без молитвы, ропот на пищу, злоупотребление алкоголем, непристойные шутки, сквернословие, брань, споры и ссоры во время еды. На такие застолья слетаются бесы, как мухи на мед, и оскверняют невидимыми нечистотами пищу.

Можно сказать, что грех чревоугодия представляет собой постепенное поедание телом души, в результате чего в человеке меркнет небесное, духовное начало, и он становится слепой плотью.

                                                 Архимандрит Рафаил (Карелин)

Интересно прочитать

Написано в рубрике: Интересно прочитать — admin 1:33 пп в Воскресенье, 10 июня, 2012

   Есть у меня любимая матушка, если можно так выразиться, не затронув ничьи чувства в смысле сдерживания эмоций православными. Ну, никак мне не хочется сдерживаться. Вот люблю и радуюсь каждый раз, когда открываю написанные ею книги. Когда захожу на сайт монастыря, где она – игуменья Феофила. Конечно, родство по духу, конечно, доброта и радость, которые, как не пытайся скрыть, просто изливаются от нее в мир. И еще,  дорога мне матушка своей совершенной открытостью без тени лукавства, позы, желания «казаться» и «соответствовать». Она такая, какая она есть: искренняя и честная, живая, радостная, любвеобильная. И, наблюдая за статьями сестер на сайте, их жизнью в монастыре трудно не заметить, что и все они, которые воспитываются под крылом матушки, стараются быть  честными, настоящими.
   Лукавство, и в большом и в малом, стало неотъемлемой частью  мира сего. Произвести впечатление, угодить, повлиять, подчинить, получить личную выгоду, ублажить себя любимого и для этого слукавить, уже вписано в культуру общения сегодняшней реальности. «Остерегайтесь подделок», — говорит матушка. Конечно, ведь мы привыкаем «слыть», а не «быть». И сами не замечаем, в какой момент перестаем узнавать себя естественных, настоящих. Усвоив «правила поведения», мы начинаем прятаться за ними  от себя,  от людей и, главное, от Господа. Хотя подобное «делание» заранее обречено на провал.
   Сегодня мне хотелось бы привести небольшой текст с  любимого сайта: http://www.feofila.ru/, который гораздо лучше меня составит ваше представление о жизни в обители.

 « Очень хорошо, что некоторые материалы нашего сайта вызывают споры и протесты; значит, вопросы, связанные с монашеством, интересуют и задевают многих. Конечно, мнения респондентов бывают разные, порой резкие и неприятные, как, впрочем, для кого-то и наши. Что ж поделать, на всех не угодишь, да и что пользы, если станем гладить друг друга вдоль шерстки и представляться такими любвеобильными, смиренными и кроткими, какими на самом деле не являемся.
     К тому же, признаемся откровенно, мы действительно неофиты, как правильно замечено в одном отклике; кто жаждет высокодуховного общения через Интернет, тот пусть поищет другой сайт, вероятно, можно найти что-нибудь подходящее, «Исихазм» например, а мы можем оказаться полезными лишь таким же неофитам.
     Правда, мы не вкладываем в это понятие уничижительного смысла и не считаем, что к неофитам «относятся люди, менее 10 лет живущие церковной жизнью». Кто придумал такие лимиты? Кто определил, что после 10 церковных лет наступает зрелость? Увы, увы! Всякие люди есть: бывает, монашеский стаж 40 лет, а христианства очень мало, а бывает… «я считаю себя в числе новоначальных» – писал  не  кто иной, как святитель Игнатий Брянчанинов.
     Но мы не согласны с предписанием гостя, монахини Сергии, вряд ли премудрой старицы, что неофиты не имеют права на собственные высказывания, а должны только молиться и снисходить к окружающим. Этак, пожалуй, повсюду воцарится молчание, и сеть оскудеет, и печать прекратится, а ждать пока выскажутся великие старцы – пожалуй, не дождемся, святым наши дебаты неинтересны.
     У С. Маршака есть стихотворение о поросенке, который, стремясь показать себя взрослым и  соответственно достойным уважения, старался выговаривать «хрю-хрю», но получался у него нормальный поросячий визг: «и-и». Мораль: выступать следует в меру своих возможностей. Вот мы пока что такие поросята, но в отличие от других поросят стараемся не притворяться достигшими, не козырять духовными понятиями и не рассуждать о добродетелях, которых не имеем. Может быть, кому-нибудь из таких же неофитов подойдет искренность вместо столь распространенной ныне, как выразился другой гость, «православной патоки».

  

  Предлагаю вашему вниманию две книги, которые я очень люблю читать и перечитывать, потому что еще с первого прочтения поняла: в них нет ни тени лукавой «православной патоки», которая очень дезориентирует, да простит меня матушка, и новоначальных и уже идущих по пути.

Игуменья Феофила

Вышла и третья книга матушки. У меня ее пока нет. Издательством книги занимался наш МГУ им.Ломоносова. Но в интернете она  уже выложена. Так что надеюсь приобрести ее в скором будущем.

Рифмуется с радостью
         

Желаю вам радости от встречи с матушкой и большого удовлетворения от прочтения ее книг.

 

Беседа с Владыкой

Написано в рубрике: Интересно прочитать — admin 2:01 пп в Пятница, 8 июня, 2012

Беседы

 

   Мне хотелось бы предложить вашему вниманию выдержки из беседы Оксаны Головко  с митрополитом Саратовским и Вольским Лонгиным. Как мне кажется, вопросы, на которые Владыка давал ответы, актуальны и интересны. А сайт,  «Православие и мир», где эти материалы были опубликованы,   нуждается в нашей поддержке.

 

 

«Сегодня от журналиста требуется поиск проблемных мест везде, где только можно. У нас становится модным говорить о проблемах церковной жизни, не замечая ее достоинств. И я не могу с этим согласиться. Достоинств на самом деле много, и говорить о них можно не только языком официоза, но и вполне адекватно, ярко. Это тоже задача журналистов, причем гораздо более сложная. Описывать отрицательное всегда проще, поэтому у нас умеют и любят писать именно о проблемах. С легкой руки нескольких православных публицистов это стало сегодня считаться хорошим тоном», — такими словами предварил нашу беседу митрополит Саратовский  и Вольский Лонгин.

— Владыка, насколько люди изменились, скажем, за последние 25 лет?

— Выросло новое поколение — первое, которое не жило при советской власти. Это немного другие люди: им не довелось испытать того, что мы испытали на изломе, при переходе из одной эпохи в другую. Мы родом из другого мира и навсегда останемся в чем-то детьми своего времени. Представители нового, «несоветского» поколения не могут понять нашей радости о сегодняшней жизни Церкви, у них нет того, во многом непростого опыта, который имеем мы.
Им в чем-то легче, в чем-то труднее. Их легко обмануть, потому что они не знают таких вещей, которые знаем мы. Их легко увлечь — они еще не понимают: то, что им кажется хорошим и ценным, таковым может и не являться. Но говорить что-то, убеждать – почти бесполезно: обычно молодые люди никогда не слушают старшее поколение, и все шишки стараются набить собственными усилиями на собственной голове. Многие приходят в Церковь, побывав уже в таких местах и испробовав такие вещи (начиная от оккультных практик и заканчивая наркотиками), что иной раз не можешь быть уверенным, что этим людям удастся вернуться к нормальной человеческой жизни. К сожалению, все это не проходит бесследно.

— То есть люди приходят сегодня в Церковь, чтобы защититься?

— Я бы не сказал, что меняются поводы, по которым человек приходит в Церковь. Он всегда откликается на Божий призыв.
Меня порой спрашивают: как вы пришли в Церковь? Не знаю, не могу сказать. Я вырос в обычной советской семье. Пока был маленьким, верующая бабушка водила меня храм, причащала. В тринадцать лет я заявил ей: «Никогда в жизни больше в твою Церковь не пойду», — и не ходил до определенного времени, а потом пошел сам, почему – не знаю. Заинтересовался, начал читать книги, хотя понятно, что найти их тогда было непросто. Потом решил поступить в семинарию, потом стать монахом, и вновь не знаю – почему?
Господь зовет – человек идет, и не всегда бывают какие-то внешние при этом побуждения: беды или радости.

— Какие основные проблемы у современных христиан?

— В Писании сказано, что Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же (Евр. 13, 8). И благодать Божия в той же мере изливается на человека, который приобщается к ней в церковных таинствах. Поэтому условия, которые есть у нас для спасения, ничем не хуже тех, которые были и 100, и 500, и 1000 лет назад. Меняются люди: их отношение к миру становится все более приземленным, прагматичным. Есть и проблема, о которой говорил ещё преподобный Серафим Саровский: сегодня у людей гораздо меньше решимости, чем у древних христиан. Очень мало тех, кто готов полностью отдать самих себя, идти за Христом, посвятить Ему всю свою жизнь.
Кроме того, современный человек иной раз приходит в Церковь, ожидая от нее того, что ей не присуще. Он привык, имея дело с явлениями окружающего мира, рассматривать все с точки зрения: «работает» – «не работает». То есть все, с чем сталкивается человек, с чем он имеет дело, по его мнению, должно иметь какую-то видимую эффективность, давать результат. А с Церковью не так.
Церковь – это жизнь. Церковь не помогает, не защищает, не охраняет, не укрепляет, не поддерживает – в привычном утилитарном смысле. Она не средство для улучшения чего-либо, а жизнь сама по себе. Это не сразу и далеко не всем бывает понятно. И потому есть люди, которые приходят в Церковь с некими ожиданиями, а потом, увидев, что Церковь этих ожиданий «не оправдывает», уходят недовольными. Причем, если человек гордый, он пытается зачастую даже «отомстить» Церкви, не желая простить ей того, что какое-то время считал себя её частью.

— Но ведь человек может искать любви, а находить – формальное отношение.

— В Церковь человек приходит не за любовью от таких же, как он, людей, это неправильно. Он приходит к Богу. И я не верю, что люди, приходящие из мира, видят, что в Церкви – хуже, чем в миру. Тогда бы в Церкви никого не было, все бы разошлись. Никто ведь не держит людей в храмах насильно.

— Но ведь человека, находящегося в поиске, эта формальность, равнодушие (чаще это присуще большим храмам) могут отпугнуть.

— Отпугнуть можно чем угодно, даже излишней опекой и излишним вниманием. Молодые люди из дома сбегают от чрезмерного над ними родительского попечения.
Церковь честно говорит о себе, что она – больница. Каждый раз перед исповедью священник произносит: «пришел еси во врачебницу…». В больнице мы видим всякое: и добрых, и злых, и больных, и здоровых, и хороший персонал, и не очень. Мы все люди. Церковь – это общество кающихся грешников.
Что же касается «больших» храмов (точнее, храмов, куда ходит много людей, просто потому, что других храмов поблизости просто нет), это проблема, которую бесполезно обсуждать в интернете, ее нужно решать — строить храмы. Досталась она нам в наследство от предыдущей эпохи, когда храмов было мало.
Сейчас в больших городах их стало чуть больше, но это коренным образом не изменило ситуации. И действительно, порой храм напоминает собой «комбинат религиозных услуг» — когда на два, три, максимум пять священников приходится население одного, а то и двух микрорайонов по нескольку десятков, а то и сотне тысяч человек. Даже если это будут золотые священники, преподобные, они не смогут уделить каждому человеку столько внимания, сколько необходимо, не смогут услышать и понять всех, «обнять» своей заботой, любовью.
И, кстати, когда на одного священника будет приходиться нормальное количество прихожан, можно будет судить объективно: вот этот священник отвечает своему предназначению, а вот этот – никуда не годится, и вместо того чтобы людей привести к Богу, он их отталкивает от Церкви.

— А появление традиции исповеди на Литургии?

— Это не появление традиции, а остаток старой, советской. Я 11 лет был настоятелем Подворья Троице-Сергиевой Лавры в Москве, и могу сказать, что во всех благоустроенных московских приходах настоятели старались, чтобы исповедь совершалась с вечера. Когда я приехал в Саратов, увидел, что там исповедь только на Литургии. И вот 8,5 лет борюсь, в том числе и с этой практикой. По крайней мере, в городе ее почти удалось перебороть.
Но здесь надо понять простую вещь: есть много людей, которые хотят причаститься, но они могут приехать на службу только с утра. Скажем, в селе, в райцентре — на Всенощную придет 20 человек, а на Литургию в праздничный день — 100 человек, потому что жители из соседних сел, где храма нет, не могут приехать дважды. Хотим мы того или не хотим, но нам все равно приходится «подстраиваться» под ту ситуацию, в которой сегодня живут люди.

Случается, человек не уходит из Церкви, а отходит, живя в параллельном мире, но все-таки зная, что он – часть Церкви. Как помочь ему вернуться?

-Чаще всего человек уходит, потому что ему в Церкви плохо. Но почему плохо? Не потому, что к нему там плохо отнеслись, а потому, что не может победить в себе грехи и, будучи в Церкви, не может забыть о них. Это его мучит, тяготит его душу. Перед ним встает вопрос: кто плох – он или Церковь? И обычный человек, если он не борется с грехом в себе, как правило, не хочет и не может смириться и признать, что он не прав, и потому начинает отвергать Церковь.
Причем никакие убеждения, никакие самые замечательные батюшки, кто б его в Церкви ни встречал, не помогут. Огонь сжигает его изнутри — и это, если хотите, то самое состояние, когда человек еще здесь, на земле, начинает гореть в адском пламени. И это основная причина.
Для себя, конечно, он находит оправдания: и это не так, и попы такие-сякие, вон на каких машинах ездят, бабки грубые, на службе долго стоять надо, славянский язык, ничего не понятно… Самооправдание — это ведь гораздо проще, чем вырвать из сердца с корнем хотя бы один грех.

— У Вас хоть однажды мелькала мысль уйти из Церкви?

— Вы знаете, мне некогда было об этом думать. Я учился, потом восстанавливал подворье Троице-Сергиевой лавры в Москве – был первым его настоятелем, возвращал здания, ремонтировал, служил. Братия здесь начала собираться. С народом все это время занимался, как умел. Потом меня поставили в архиереи.
Да и вообще нормальному человеку о таких вещах думать не приходится. Для меня и для огромного количества моих близких и дальних знакомых, священников, архиереев, монахов, просто верующих мирян, Церковь – главная составляющая бытия. А я говорю о десятках, сотнях людей, которых лично знаю. Очень немногие, буквально единицы из них, ушли даже не из Церкви, а из клира.
 

— Понятие «православный цинизм»…

— Родилось в голове у кого-то из журналистов. Надо очень аккуратно относиться к терминам. Кто-то придумал хлесткий заголовок и теперь все с ним начинают носиться.
Цинизм – это когда человек смеется над тем, что должно быть свято для него и для окружающих. Бывает ли цинизм православным? И «католический цинизм» тогда, наверное, существует, и «исламский цинизм». Может быть, и у свидетелей Иеговы есть особый вид цинизма?
По большому счету цинизм — это когда человек говорит одно, а делает другое. Человек, который так живёт, обманывает себя и окружающих, и это приводит к особому нераскаянному состоянию его души. Когда человек живет в том состоянии, которое святые отцы называли «сожженной совестью».
У преподобного аввы Дорофея есть такая классификации лжи: «иной лжет мыслью, другой лжет словом, а иной лжет самою жизнью своею». Но это явление – общечеловеческое.
 

— Часто можно услышать, что вот, человек 30 лет в Церкви, а от него исходит такая агрессия…

— Я тоже 30 лет в Церкви, и 30 лет слышу эти разговоры.
И лично я церковных старух 80-х годов вспоминаю с уважением и радостью. Да, они были простыми людьми, могли прикрикнуть, сделать замечание, но зачастую в этом не было ни злости, ни ненависти, а скорее, боль по поводу того, что они видели. В основной своей массе это были удивительно светлые, чистые, добрые люди, которые прожили тяжелую, страшную жизнь и при этом остались настоящими христианами.
Дай Бог, чтобы и мы — люди, которые сегодня с такой требовательностью приходим в Церковь, с таким чувством, что нам все должны, что нас тут же следует охватить любовью и заботой, — дожив до старости, приобрели бы те чувства к Богу и людям, которые были у них.
 

— Нет ощущения, что люди воцерковились, стали соблюдать посты, но забыли о главном – о Христе?

— Помните «Письма Баламута» Льюиса? Бес говорит, что постоянно заставляет людей бороться с тем, что опасности не представляет. У нас посты соблюдает очень мало народу, как и живет церковной жизнью в целом. А мы уже начинаем паниковать: караул! Всех замучили постами да молитвенными правилами!..
Я не могу и не хочу так обобщать: «из жизни людей ушел Христос». Недостатки есть в жизни каждого человека. Причем если человек считает себя христианином, ходит в церковь, исповедуется, но тяжелые грехи не оставляет — с ним происходит то, что произошло с Иудой на Тайной Вечере: он причащается себе в суд и осуждение. И тогда из его жизни действительно уходит Христос, и сам человек уходит из Церкви.
Но так было всегда, и всегда были люди, которые отказывались вести вот эту повседневную, постоянную борьбу с той своей греховностью, с тем ветхим человеком, который есть в каждом из нас.

— Как вы относитесь к тому, что в жизнь современного верующего входит технический прогресс – в том смысле, что молитву можно послушать на диске или по телеканалу «Спас»… Усилий не требуется…

— Что значит усилий не требуется? Сохранение внимания требует очень больших усилий, это самый настоящий духовный труд.
Я знаю массу людей, которые слушают правило в машине. Я и сам зачастую так делаю и не считаю, что это не труд. Сегодня жизнь многих людей, в том числе духовенства, жестко регламентирована: масса обязанностей, груз ответственности. И даже если они послушают утреннее и вечернее правило или другие молитвы в записи, не думаю, что это будет свидетельством того, что они забыли Бога.
 

— Случается, люди, работавшие в организациях, позиционирующих себя православными, жалуются, что атмосфера, отношение руководства там гораздо хуже, чем в светских. Почему так происходит?

— Прежде всего, думаю, в этом случае, как и в других, не надо делать слишком широких обобщений. В Русской Церкви, на территории России 30 тысяч православных приходов, не считая других православных организаций. Где-то лучше, где-то хуже. И как можно обобщать?
Это как игумен Петр (Мещеринов) на вашем портале заявил недавно, что современное монашество никуда не годится и ни одному человеку он не посоветует идти в монахи. Тысячи людей спасаются, молятся, трудятся, приносят огромную пользу другим людям, а один человек вот так взял – и обобщил. Я с этим принципиально не согласен.

-Я знаю случаи, когда руководители фирм говорили сотрудникам: мы все православные, значит, вы будете мало получать — важно работать и во славу Божию, плюс неуважительное отношение — православный должен смирять гордыню.

— Вот это, конечно, безобразие, из такой организации надо уходить.
Но я понимаю под словом «православная организация» ту, которая имеет отношение к Православной Церкви. Если это просто некая фирма, глава которой сказал, что вот я православный, соберу православных и буду им платить в два раза меньше, чем другие, причем тут православие?

— Почему некоторой частью общества православие сегодня воспринимается «религией напоказ»?

— Потому что люди, в большинстве своем не ходящие в церковь, отвыкли или даже никогда не знали того, что религиозность имеет в том числе и внешнее выражение. Надо спросить у тех, кто думает о православии как «религии напоказ»: а мусульмане, которые публично совершают намаз на Проспекте Мира, у них не ассоциируются с показушностью? А кришнаиты, приплясывающие босиком в индийских одеяниях и бьющие в бубны на улицах российских городов?

Сегодня христианином проще или сложнее быть, чем 30, 40 лет назад?

— У сегодняшних христиан возможностей гораздо больше, чем в прошлые времена. Вера не является гонимой. Однако вместо открытых гонений появилось скрытое, но постоянно присутствующее напряжение, давление, которое мир не просто секулярный, а активно антицерковный, антирелигиозный оказывает сегодня на каждого человека.
Раньше, проходя мимо храма, перекреститься было трудно, сложно, опасно, потому что кто-нибудь мог увидеть и донести. А сегодня человек не решается сделать это открыто, дабы его не обвинили в неискренности, в показушности (это как раз к предыдущему вопросу).
Все то, что христианство предлагает человеку как добродетель, сегодняшний мир отвергает как нечто неполноценное, ненужное, лишнее. Все основные постулаты сегодняшнего мира, вроде лозунгов «Наслаждайся!», «Бери от жизни все!», противоречат христианству. И очень многие идут этой широкой дорогой, на самом деле ведущей в погибель в прямом и переносном смысле. Это погибель и для каждой конкретной души, и для цивилизации.
Всеобщий дух расслабления, гедонизма делают все более сложным для человека путь за Христом. В Древнем Патерике есть указание на то, настолько будет трудно христианам в последние времена. Авва Исхирион говорил братии: мы сотворили заповеди Божии, следующие за нами достигнут половины нашего дела. А в последних поколениях люди совсем не будут иметь дел, но, оказавшиеся достойными в искушении, окажутся выше нас и отцов наших.

— А что позитивного в жизни современных православных?

— Могу сказать из своего почти девятилетнего архиерейского опыта: везде, где открывается храм, и в этом храме служит достойный священник — не святой, не Иоанн Кронштадтский, а просто добросовестный, ответственный, верующий и добрый, — обязательно вокруг собираются люди. Причем много людей.
Пусть это все равно какие-то незначительные проценты от общей численности населения. Но ведь еще вчера на этом месте ничего не было, и позавчера, и 90 лет тому назад — ни храма, ни молитвенного дома. Открываем приход, устраиваем его, посылаем священника — через 2-3 года уже по воскресениям 50, 70, 100 человек на службе стоят. И это люди верующие, они исповедуются, причащаются. Они стали христианами.
Разве это не свидетельство того, что и в наши дни, вот в тех условиях, в которых мы живем, при тех изощренно-лживых, я бы сказал, лозунгах, которые сегодня буквально пронизывают всё и внедряются в головы людей с пеленок, люди все равно тянутся к Богу?!

— Как научиться любить? Не абстрактное человечество, а соседку тетю Галю, которая жалуется на всех и на вся, или коллег по работе, с которыми не складываются отношения?

— Есть святоотеческий совет, и он самый верный: делать дела любви. Те, кто пытался хотя бы немного следовать этому совету, убеждались в его правоте. В том числе и я сам. Вот нет у меня любви к конкретному человеку, но я иду к нему и ему помогаю. Конечно, когда вижу, что это нужно, а не навязываюсь, не хожу по пятам: «чем тебе помочь»… Когда нет любви – делайте дела любви, а если не знаете, как, постарайтесь за этих людей молиться.
Мы вообще интересные люди. Мы готовы просто стоять и ждать: когда добродетель возьмется ниоткуда, поселится в нашем сердце. Но добродетель как-то вдруг, сама по себе не появится — надо стараться завоевывать ее силой. Добродетель рождается в сердце человека, если он очень усердно трудится.
Есть еще и третье, от себя прибавлю: никогда не злословить человека, которого не получается полюбить, даже если он тебя злословит сам. Начните с этого — просто никогда не говорите плохо об этом человеке. Иногда этот процесс требует длительного времени, и по ходу вы сами увидите, что еще можно сделать. Появится ли любовь – не знаю, это зависит оттого, сколько времени и усилий человек потратит. Но какое-то доброе человеческое чувство будет потихонечку возрастать.
 

 

Отвечая на письма

Написано в рубрике: Отвечая на письма — admin 12:01 дп в Пятница, 8 июня, 2012

лето

«Мне нравятся некоторые положения в православии. Вот только никак не могу понять, почему все оно пронизано такой безрадостной нотой.»

«Как можно совместить плач и радость одномоментно и в молитве и в вере?»

«Что значит – радоваться в вере? Как можно искусственно вызывать внутри себя радость?»

«Прочитал кое-какие книжки, поговорил с некоторыми верующими православными. Не пойму. Или все зашоренные или улыбаются невесть чему».
 

 

 «У которых есть, что есть, — те подчас не могут есть,
А другие могут есть, да сидят без хлеба.
А у нас тут есть, что есть, да при этом есть, чем есть, —
Значит, нам благодарить остается Небо!»

                    Р.Бернс
  

 

   Про «безрадостную ноту» согласиться не могу никак. И Старый Завет и Новый Завет и Акафисты просто пронизаны одним словом: «Радуйтесь!» «…всегда радуйтесь о Господе, непрестанно молитесь, за все благодарите» (1 Фес. 5, 16–18).
   Безрадостность может случиться в душе человека  от избытка ошибок, которые он сделал в своей жизни. Бывает такое унылое и безрадостное состояние, когда кажется, что день ото дня мир становится все хуже, и мы вместе с ним летим в вечный хаос. Это временное состояние. После исповеди, причастия, оно меняется. Пусть в начале  ненадолго, пусть оно длится мгновение. Но это первый шаг в сторону радости. Те, кто пережил этот духовный опыт, знают, как не похожа эта кратковременная духовная радость на привычный  эмоциональный подъем,  веселье, разжение чувств, все то, что в психологии называют состоянием эйфории, а в православии ложной радостью.
    Архимандрит Кирилл (Павлов) сказал: "человеку в унынии все в жизни показывается лишь с темной стороны. Он ничему не радуется, его ничто не удовлетворяет, обстоятельства кажутся ему несносными, на все он ропщет, по всякому поводу раздражается — словом, сама жизнь бывает тогда ему в тягость… очень часто само уныние приводит к другому, более опасному душевному состоянию, называемому отчаянием, когда человек нередко допускает мысль о преждевременной смерти и даже почитает ее уже существенным благом на пути своей земной жизни". И такое состояние человека противоестественное, греховное или ошибочное. И прежде всего потому, что не только человек призван любить Господа, а и потому, что «Господь Бог возвеселится о тебе радостью, будет милостив по любви Своей, будет торжествовать о тебе с ликованием" (Соф. 3:17). Это призыв к обмену с Богом взаимной любовью – это обмен великой радостью! 
   И отвечая на второй вопрос, можно сказать, что печаль и радость вполне совместимы в православии: человек печалится о своих грехах и радуется о Господе. Можно добавить, что и надеется на спасение, а надежда и вера приносят радость.
    По поводу третьего вопроса. Как мне кажется, искусственно ничего в себе вызывать не нужно. Просто можно стараться жить в вере и по заповедям. Когда человек проявляет доброту, милость, честность, щедрость, прощение, то есть все позитивное, светлое, чем обладает,  он  — радостен. А вот в гневе, зависти, осуждении, раздражительности, скупости радость не живет. Поэтому следуя заповедям Господним, мы можем жить в радости с Богом. Это те самые «рекомендации», которые Господь оставил нам для жизни с Ним, в Нем и в радости. Это не заповеди-указания, не заповеди-насилия. Это заповеди – ЛЮБВИ к нам. Господь, говорит, чтобы мы не делали того, что принесет в нашу жизнь боль, уныние и печаль. А делали то, что сделает нас близкими Ему. По словам преподобного Серафима Саровского: "Когда Дух Божий снисходит к человеку и осеняет его полнотою Своего наития, тогда душа человеческая преисполняется неизреченной радостью, ибо Дух Божий дает радость всему, к чему бы Он ни прикоснулся". И тогда "им вместо пепла дастся украшение, вместо плача — елей радости, вместо унылого духа — славная одежда, и назовут их сильными правдою, насаждением Господа во славу Его" (Ис. 61:3, 58:14).
   Седьмым пунктом памятки, которую получает онкологический больной в наших московских клиниках стоит только одно слово: «Радуйтесь». Нет, конечно не боли, не страху, не тяжкой болезни. Радуйтесь о Господе,  каждому  дню, который Он дарует,  солнцу, правде, чистоте, ребенку, цветку. Ищите радость во всем. И тогда душа, которая отказывалась жить ТАК КАК ЖИЛА, может быть, захочет еще раз попробовать жить, но уже по-другому. И придет выздоровление по милости Божией.
   Светлый и благодарный взгляд на жизнь, сострадание другим, умение сорадоваться – это и есть  шаг к очищению внутреннего человека от страстей и грехов – шаг к  чистоте, святости, обожению, к ЛЮБВИ И РАДОСТИ.

   Мне бы хотелось предложить вашему вниманию книгу Э.Портер «Поллианна». Эта книга о маленькой девочке, которая играла в удивительную игру «радость» и обучала этому весь маленький городок, в котором поселилась по промыслу Божьему. Эта книжка о том, как в реальной жизни даже один-единственный человек может сделать очень много.

учиться радости

 

Случай в сбербанке.

Написано в рубрике: На вольную тему — admin 2:28 пп в Среда, 6 июня, 2012

у метро

   Вчера пошла получать пенсию. Народу было не очень много, но подождать все-таки пришлось. Устроившись в удобном кресле перед экраном, где  высвечивается номер очереди, я приготовилась почитать. Шумно отворилась дверь и вошла очень красивая брюнетка, яркая, стремительная. Следом за ней  появился мальчик лет 9-10. Он был  похож на мать той редкой красотой, которая свидетельствует о смешении  крови, южной и  северной славянской. На руках он держал бойкого малыша полутора-двух лет. Младший братик был белоголовый, голубоглазый и шустрый до невозможности. Он вырывался из рук старшего брата, пытаясь попасть на пол. Мама, все также стремительно, подошла к креслу, села и начала доставать из сумки какие-то документы.
  

   — Я очень устал. Он такой тяжелый, — услышала я голос в полуметре от меня. – Не могу его больше носить.
  

— Опусти его на пол и ходи за ним, — я вздрогнула. Голос был резкий, властный, повелевающий.

   Книжка легла в карман моей сумочки. Сквозь темные очки, стараясь не быть замеченной в наблюдении, я уже не могла отвести взгляд от этого семейства. Малыш бегал по всему залу, хватал за ноги пытающихся выйти  на улицу пенсионеров. Потом, заметив коляску, в которую  другая мама готовилась посадить дочку и отправиться домой, сам стал усаживаться туда же.  Его мать спокойно наблюдала,  не делая ни одного замечания. Брат пытался оттащить малыша, но тот  яростно сопротивлялся и стал доставать игрушки из чужой коляски  и разбрасывать их по полу. Мама девочки очень терпеливо, но немного растерянно стала искать глазами кого-то из взрослых, чтобы попросить забрать мальчика. Красавица, достав из  сумки журнал,  стала пристально рассматривать картинки, и даже глазом не повела в ответ на всю эту ситуацию.  Наконец, старшему брату удалось взять на руки младшего. Мама с дочкой, подобрав игрушки, очень быстро поехали в сторону выхода из зала, будто старались поскорее убежать.
  

— Мама, я устал. – Услышала  я  опять жалобный голос старшего.  – Он мне все  руки открутил. 

Ответом было полное молчание. Позвонил сотовый телефон. Мама с видимым удовольствием минут десять обсуждала с подругой цвет ее нового плаща, а малыш, вытащив из сумки маленький надутый шарик с космической скоростью  начал гонять его по залу. Старший едва успевал за ним.
Устав бегать, малыш вынул изо рта пустышку и запустил ее  в бабушку, которая, качая головой  от непорядка в сбербанке, пыталась пройти в кабинет администратора. Не тут-то было.  Ребенок  схватил ее за ноги. И, если бы не молодой парень, студенческой наружности, бабушка упала бы на мраморные плиты пола. 

   Я вдруг поняла, что не одну меня стала интересовать эта ситуация. Несколько, сидящих в очереди женщин, готовы были начать делать замечания: или маме, или старшему брату. Малышу-то бесполезно. В это время ребенок, наконец, оставил бабушку и припустился за шариком через весь  зал, схватил его с пола и начал ожесточенно грызть. Вот здесь, я уже была готова вмешаться. Пол в сбербанке был чистым, но не настолько, чтобы позволить малышу лизать и грызть шарик. «Стоп», — прозвучало в моем сознании. И в этот самый момент, когда я боролась  со своими эмоциями и волей, запрещающей мне вмешиваться в дела других людей, если они не просят об этом, прозвучал маленький взрыв. Малыш прогрыз шарик. Сначала он очень растерялся, потом испугался, а потом раздался такой громкий рев, что мама, наконец, подняла глаза от журнала. Старший тащил на руках ревущего братика.
 

    — Ни на что не способен, — раздался возле моего уха резкий голос. – Такое же ничтожество, как и твой отец.

«Что же вы делаете?» — хотелось мне крикнуть этой женщине, но воля продолжала делать свое дело. Я молчала. Подошла моя очередь.  Я встала к свободному окошку.  И тут не выдержали другие женщины. В сбербанке начался гвалд. Мама, со спокойствием инфанты,  отдала на руки старшего брата малыша и медленной, плывущей походкой пошла к другому освободившемуся окошку, на ходу проронив небрежно: « Да пошли вы все на…..». Женщины опешили. Наступило молчание.  Глаза старшего наполнились слезами. Но он терпеливо утешал братика. Только щеки его полыхали бордовым румянцем.
   Минут через пять, закончив свои дела с получением денег и всеми проплатами, я, облегченно вздохнув, пошла к выходу. И вдруг наши глаза со старшим мальчиком встретились. Он шел навстречу, как обычно неся братика на руках. Мне хотелось обнять этого мальчика, прижать его к себе, погладить по голове, утешить хоть как-то. Мне хотелось сказать ему, что этот мир разный, что в нем есть и любовь и забота и доброта, что он обязательно встретит все это в жизни, которая только начинается…
   — Что замер? – услышала я за спиной лающий голос….- а ну пошел вон на улицу….

Я не буду комментировать этот рассказ. Потому что доподлинно знаю, что реакции он вызовет неоднозначные.  Мы ведь все такие разные.

  

 

Иноземная королева цветов

Написано в рубрике: Мои фотографии — admin 8:43 пп в Понедельник, 4 июня, 2012

Дендробиум (Dendrobium) -от греч. Dendron — дерево и Bios – жизнь.
  

Когда-то давно, в моем детстве, в  смешанных лесах подмосковья, мы рвали букеты из очень ароматных цветов, которые называли «Ночная фиалка». Мне тогда и в голову не могло прийти, что этот  довольно невзрачный цветок является одной  из разновидностей  растения под названием орхидея. И теперь, когда ее иноземная сестра появилась в нашем доме, чтобы начать коллекцию этих  поистине прекрасных цветущих растений, я вспоминаю ее скромную сестру, прячущуюся среди травы в наших пригородных  лесах.
    Если попробовать  точно перевести название этого рода  восхитительных орхидей, оно  будет звучать так: "живущий на деревьях".  Эти  обворожительные  растения  образуют один из самых разнообразных и многочисленных родов семейства орхидных (род насчитывает  около  1500 видов).  При этом,  великое множество растений  рода Дендробиум сильно различаются не только формой и окраской цветов, но и особенностями строения, а также своим ростом.

"растущая на деревьях"

    

 

«Слава Святей, Единосущной и Животворящей, и Нераздельней Троице!»

Написано в рубрике: Бабушкины сказки — admin 9:43 пп в Суббота, 2 июня, 2012

Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух Святой

Дорогие братья и сестры!  Всех нас поздравляю с праздником!  Сегодня мы отмечаем День рождения  нашей Святой Православной Церкви. Сегодня мы празднуем  День Святой Троицы!

 

«Что наиболее понятно всем в рассматриваемом нами таинстве веры, так это благодеяния, коими каждое Лицо Пресвятой Троицы ознаменовало Себя в отношении к людям. У этой стороны таинства нет ничего неясного, нет никакого недоумения. Бог Отец – это величайший Благодетель наш, поскольку Он воззвал нас из небытия, почтил образом своим, не оставил и падших, послал Единородного Сына своего искупить нас и Пресвятого Духа освятить нас. Бог Сын — это величайший Благодетель наш, поскольку после злополучного преступления нами заповеди эдемской он принял на Себя всю ответственность за наши грехи и всю тяжесть нашего падения. Для восстановления нас в первобытное совершенство облекся естеством нашим, жил среди нас, умер за нас и воскрес для нас. Бог Дух Святой — это величайший Благодетель наш, поскольку, несмотря на бестелесную святость Свою, Он не гнушается нас, грешных и нечистых, а осеняет Своей благодатью Церковь и все, что в ней. Порождает, укрепляет и врачует наши души, умерщвленные грехами, в таинствах, просвещает нас через вдохновленных Им Пророков и Апостолов, даже благоволит таинственно обитать в каждой верующей душе для приготовления ее к переселению в вечное жилище всей Пресвятой Троицы. Кратко говоря, все учение слова Божия о действиях Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого состоит из повествования о Их благодеяниях грешному роду человеческому в разных видах.». Так  говорил в «Слове на день Святыя Троицы» святитель Иннокентий архиепископ Херсонский. Далее он продолжал: «…если Божественная Троица сияет во всем мире, то в человеке, созданном по образу Божию, она отражается с большею полнотою. Тут везде и во всем тройственность, начиная с видимого состава нашей природы. Наше тело со способностью рождать, наша душа со способностью чувствовать и страдать, наш дух со способностью воспринимать высшее, Божественное, и одушевлять низшее, чувственное. Что это, как не земная, ограниченная, а единосущная и нераздельная троица, подобная небесной, в коей трое — одна суть? … Возьмем ли тело человека: здесь видимая тройственность состава — костей, плоти и соков. Возьмем ли душу: тоже тройственность — чувства, понятия и желания. Возьмем ли дух, опять три: ум, воля и свобода. Каждая из способностей тоже тройственна в действии: ум приемлет от предмета впечатление, рассуждает и делает заключение; свобода видит, избирает и определяет; воля побуждает к действию, стремится, достигает.
    Падем в благоговении перед величием неисповедимых совершенств и как свидетельство нашей любви и благодарности за бесчисленные благодеяния к нам Пресвятой Троицы, принесем Ей в дар все существо наше.

Богу Отцу принесем наше тело, да будет оно орудием к исполнению пресвятой воли Его.

Богу Сыну принесем нашу душу, да воодушевится она силою креста Его.

Богу Духу Святому принесем наш дух, да парит он в поднебесье над всем дольным, пламенея от росоносного дыхания Его.»
   

«Все мы теперь знаем, что земная наша жизнь — это преддверие вечной жизни, это благословленное Господом поле, на котором растет для Царства Небесного пшеница — это мы с вами — созревающая здесь для житницы небесной. Это сад, в котором благодатию Духа Святого произрастают прекрасные, благоухающие дивным духовным ароматом цветы и плоды, о которых говорит апостол Павел: "любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание" (Гал.5:22) . И эти знания даны нам для нашего вечного спасения. А помощник нам в этом Дух Святой, сошествие Которого мы ныне с вами празднуем. О великий, непрекращающийся ток силы Божией, ощутимый в нисхождении Духа Святого в наши души.
    Эта сила питает миллионы человеческих сердец, которые в молитвах своих просят: "Прииди, Душе Святый, и умножь в нас веру; даждь нам молитвенное дерзновение; оживи сердца наши кроплением росы Твоея; согрей нас, оледеневших в беззакониях.
Прииди и изведи мир на путь праведной жизни.
Прииди и посети всех, жаждущих Твоего озарения!"
(Архимандрит Иоанн Крестьянкин).

 

С ДНЕМ ЗАЩИТЫ ДЕТЕЙ!

Написано в рубрике: Только для женщин — admin 4:07 пп в Пятница, 1 июня, 2012

ГИМН  ДЛЯ НАШИХ МАМ!

Ее величество женщина


Настоящая женщина  та, которая умеет быть  женщиной  перед БОГОМ. Которая  умеет принимать заботу и покровительство мужчины. Которая не стремиться быть «главной», «всегда  и во всем правой», от которой исходит покой, гармония, нежность и бескорыстие. Которая умеет переключать внимание с себя на мужа, детей и просто на  «другого» человека, потому что она чуткая, заботливая и милостивая. Она искренна, не лукава, не двоедушна. Она откровенна и доверчива. А при этом мудра, потому что обучена Любовью Совершенной, и во всем Ей послушна. Она сострадательна и сердечна. Она добра, как самая настоящая королева, но скромность не позволяет ей возноситься от собственного предназначения. Где бы она не находилась, повсюду от нее волнами расходится гармония. Она успокоит ребенка, даст отдохновение мужу, выслушает одиноких, утешит  и подарит вниманием. Она умеет быть благодарной. Ее природная чуткость  помогает  «мужскому  кораблю» плыть в правильную и спасительную сторону. Она терпелива и терпима к слабостям других, рассудительна и нетороплива, обстоятельна и глубока. Она способна любить без условий. И рядом с ней всегда будут расти счастливые и здоровые дети! С праздником всех мам, всех тех, кто от начала времен был  главной защитой детей!

 

Счастливый  ребенок