Бабушкины сказки
Бабушка с Оленькой пришли из Храма, куда ходили четыре дня подряд – слушать покаянный канон св.Андрея Критского. Для Оленьки это были первые в жизни «стояния». Она очень по-взрослому вздохнула, снимая шубку и сапожки и с серьезным видом пошла на кухню.
— Бабушка, — раздалось оттуда, — а ужинать мы будем или нет?
— Конечно, будем. Вот только руки помоем, и будем ужинать, — бабушка уже вытирала мокрые руки пушистым полотенцем, на котором розовый слоник держал сразу три воздушных шарика.
Она достала из холодильника небольшую кастрюльку с душистой кашей из риса, пшена и тыквы. Поставила на стол немного меда и включила чайник, чтобы заварить ароматный фруктовый чай.
— А знаешь, — сказала Оленька, выходя из ванной комнаты, — мне даже нравится эта твоя постная еда, — в прошлом году вы с мамой и папой меня не так постили.
— Ну, в прошлом году ты была еще маленькая, а в этом – уже почти отроковица. Всему свое время.
Бабушка прочитала «Очи все на Тя, Господи, уповают…» и они с удовольствием приступили к ужину. Потом, прочитав благодарственную молитву, Оленька отправилась готовиться ко сну, а бабушка убиралась на кухне после нехитрой трапезы. Когда все было помыто и убрано, бабушка пошла в детскую. Оленька лежала и о чем-то сосредоточенно размышляла.
— Сказку будем рассказывать? – бабушка достала из пакетика спицы.
— А про что? – спросила Оленька.
— А ты хочешь какую-то особенную сказку?
— Ну да. Ты мне расскажи какую-нибудь серьезную сказку, а то батюшка Николай сказал, что в эту неделю грех по-пустому смеяться и разговаривать про несерьезное.
— Вот оно что …. , — бабушка задумалась. Про что же рассказать внучке?
— Хорошо, слушай. Когда-то очень давно в старой Москве жил один мальчик, которого звали Иван. Вся его семья поселилась в Замоскворечье. Так называли место за Москвой-рекой. Тогда в Москве ездили на лошадках, а не на машинах, не было ни телевизоров, ни холодильников. А вот Храмов в старой Москве было великое множество, за что и считался этот город святым. В одном только Кремле будто все святые собрались – И Спас на Бору , и Иван Великий, и Василий Блаженный прямо рядом со Спасской башней. И все башни с двуглавыми орлами, да золотыми крестами. И спят в соборах цари и невидимо присутствуют в Храмах святые. И вот ведь что интересно. Сколько наш Кремль жгли татары, поляки, французы, а он стоит, и стоять будет. И вот этот мальчик Иван был приблизительно твоего возраста. Ну, может, чуть-чуть постарше. И тоже Великим постом первый раз пришел на стояния. И был у него большой друг и наставник – старенький плотник Горкин, который служил в Ивановой семье вот уже 47 лет. И очень любил Горкин Господа и Храм. Вот и пошли они вместе с маленьким Иваном на его первые «стояния». И вот смотри – сколько лет прошло, и Ивана-то этого нет уже, а таинственные и священные слова, которые он слушал на своих первых стояниях, были такими же, какие ты слушала. И «Вонми небо и возглаголю, земле внушай глас, кающийся к Богу…» и «Приближается душе конец, приближается…» и «Воспряни о душе моя…» . Слова эти не проходящие, потому что они – Божии. И колокол также созывал и тогда и сейчас, как будто пел: «По-мни, по-мни, по-мни». И народ был Богобоязненный. В то далекое время, мясные лавки по Москве закрывались, да и в рыбные никто не ходил. Все соблюдали пост. Говели – это так называется.
— Ой, бабуля, как же хорошо, когда все вместе, а то Леночка со мной не ходит в Храм, ее родители не пускают. А она пошла бы, я знаю, — Оленька огорченно трется носом об подушку. – Мне больше всего понравилось « Господи Сил, помилуй нас». И Еще «Помощник и покровитель бысть мне во спасение».
— Ну вот, и когда этот мальчик вырос и стал совсем большим, ему пришлось уехать во Францию. Тогда очень много людей уезжало. И стал он там писать книжки. Они и для взрослых и для детей очень хороши. В этих книжках много написано того, что мне моя бабушка рассказывала, когда я была такой же маленькой, как ты. И про дух христианский, который был у всего народа и про Святыни, к которым очень бережно относились и про большие рынки, полные постной едой, которые называли –«постными». У моей прабабушки, дом был тоже в Замоскворечье. Так вот и они держали коровку в сарае. И отопление было, как у нас на даче – печное. Дрова привозили, кололи и в сараи складывали, а мы потом, ребята, когда зима придет с этих сараев вниз, в сугробы прыгали. Очень долго Москва сохраняла свой старинный дух. – Бабушка почему-то огорченно вздохнула.
— У нас с тобой сегодня сказка не получается, — Оленька сладко потянулась.
— Да,- согласилась бабушка. – Что-то не получается.
— А знаешь, бабуля, ты мне тоже про старую Москву рассказывай, потому что мне это тоже интересно. А когда я вырасту, то своим детишкам рассказывать буду. Вот и не забудется, какая она была святая Москва.
— Хорошо, буду рассказывать. Давай-ка спать, моя хорошая.
— Спокойной ночи, — Оленька уютно устраивалась под одеялом.
Тюпа ждал, когда бабушка освободит кресло. И как только она вышла из комнаты, потушив свет, тут же запрыгнул на дежурное место. Здесь на кресле Оленька не будет его толкать ножками. Какой умный кот! Понимал, что его маленькая хозяйка пока еще не уснула. А Оленька лежала и представляла старую Москву, где было много Храмов, а в них — Святые, которые охраняли этот город от всех напастей. И еще она видела перед собой много маленьких мальчиков и девочек, которые быстро-быстро шли по морозу вместе с родителями на свои первые «стояния».
И тихонько, чтобы никто не услышал, кроме ее Ангела хранителя, она прошептала стихи, выученные накануне
Пока грехи, как ты, невелики,
Встань на борьбу, живи по Божью слову,
С любовью к Тайнам приступай Христовым,
И побегут незримые враги.
«А теперь спать», — решила Оленька. – «Через два дня они с мамой, папой, бабушкой и дедушкой пойдут на причастие.»
