Посеем семена добра…

Это блог о том, как остаться человеком в наше непростое время…

Написать жизнь заново

Написано в рубрике: На вольную тему — admin 1:30 дп в Вторник, 13 января, 2015

 

4874246

   Я умерла.
 
   Последняя  мысль оформилась в слова : «Я хочу заново написать свою жизнь». Именно  они   прозвучали внутри меня, когда я  очнулась  в туманном пространстве, где никого  и ничего не было. Только   рассеянный свет и  тишина такая глубокая и  абсолютная, что в первые секунды показалось – ты растворишься в ней, исчезнешь, чтобы не  нарушить  собой  картину  этого  всепоглощающего  безмолвия.
 
    Я ждала, как зверек, попавший в капкан,  со страхом обреченности и наивной надеждой, но  никто не появлялся  со спасательной операцией.
 
   — Ну и пусть, — согласилось то, что  определялось, как «я». – Пусть меня разложат на атомы,   субатомные частицы   или … что там у них еще?  Все равно ничего не могу…

   Время шло, но  ничего не происходило.  Никто не собирался покушаться на меня.  Надо было как-то обживаться и привыкать. Но к чему? Все вещи, к которым я успела привязаться в жизни, исчезли, а вместе с ними пропали  привычки. Меня не мучили ни холод, ни голод, ни жажда, ни желания. У меня ничего не осталось… Но я четко понимала, что  сохранилась  «я сама». И еще я понимала, что в этом моем «я» содержалась  память обо всех привычках, желаниях и мыслях, которые когда-либо, пусть и единожды, появлялись тогда, когда я жила на Земле.  Земля…  Отчаяние захлестнуло меня, пытаясь уничтожить  воспоминания  о доме и  близких, а это было равноценно уничтожению «меня».   Чувство  беспросветной тоски  так походило на боль  узника, приговоренного страдать  вечно, что заслонило собой память о надежде на спасение.
 
   — Я и впрямь умерла?
 
Вопрос прозвучал риторически .   А в ответ – все то же совершенное безмолвие.   И  вслед за ним снова   страх и  отчаяние… Так длилось долго… Я  мучительно привыкала к новому.
 
   Сколько времени это заняло? Откуда я знаю? Ощущение  продолжительности тоже обитало лишь внутри меня памятью солнца и ночи, снега и ледяного напитка из апельсина в июльскую жару. Во мне помещалась вся личная библиотека с памятью приобретений и утрат, опытом  ошибок и верных поступков. Все, что я слышала когда-то или читала, все, что выбирала, что осознавала и что чувствовала,  начинало заполнять собой молочный туман моего небытия.  Яркой голограммой воссоздавалась реальность – знакомая, привычная, узнаваемая.  Я «видела», как обрывки, не связанные между собой, вдруг сливались в единую картину , линии искривлялись, соединяя разрозненное и открывая причинно-следственные связи моего поведения и  часто неосознанных выборов .  Страх и заброшенность стали отступать. Наблюдать «себя» со стороны казалось занятием интересным   или, точнее,  любопытным до чрезвычайности.
 
   А потом вслед за глобальными отображениями чувств и ощущений стали проявляться лица. Их становилась все больше и больше. Не всех мне удавалось узнавать сразу. Я подолгу задерживала «взгляд» на некоторых из них, пытаясь вспомнить обстоятельства, при которых произошла встреча, свое отношение к ним и те слова, через которые мы пытались что-то донести  друг до друга. Здесь моему изумлению, а следом и беспокойству  не было конца. Сколько не нужных слов! Сколько  ударов друг об друга! Сколько непонимания и эгоизма! Чудовищно! Наблюдая за картиной в целом я приходила в ужас от себя самой, там на Земле… Это длилось бесконечно долго и я никак не могла остановить  столь жестокий процесс.  Если бы я могла кричать и плакать! Если бы сумела кого-нибудь позвать на помощь!  Я билась о себя саму в неистовом желании  избавиться от чувства приговоренного к страданиям в вечности.  Как вдруг в дальнем углу моей личной вселенной что-то сверкнуло. Внимательно приглядевшись , я «вытащила» из кучи еще не рассмотренных  артефактов из земного бытия    кольцо, на котором была надпись: «И это пройдет». Ах, да  — перстень царя Соломона…
 
  Мне  захотелось закрыть глаза, чтобы  прийти в себя и успокоиться, но у меня уже не было глаз и поэтому стало необходимо обучаться создавать гармонию и равновесие иначе. Как?  Я стала не торопясь всматриваться  в каждое лицо, медленно вспоминая все, что было с ним связано в моей жизни. Внимательно и пристально «вынимать  изнутри себя» взгляды, интонации, слова, жесты, мотивы.  Труд казался титаническим. Но мне некуда было торопиться… У меня была Вечность. Я сама была вечностью.  Процесс  осознания заменил собой время. С этого момента оно исчезло, как данность, запомнившаяся изнутри «меня».  Но гармония  не приходила. И равновесие тонуло в кубизме моей разноцветной какофонической  реальности.
 
   В какой-то момент  я увидела, что люди, которые задерживались  в моей жизни, были  чем-то похожи  друг на друга. Только чем? Неприкаянностью,  болью,  отверженностью… Мужчины и женщины, дети и старики казалось, чего-то ждали от меня, чего-то такого, что я могла им дать, но почему-то не давала всем, а лишь некоторым, да и то недостаточно.  Чего я боялась? Раздать себя без остатка, а потом  исчезнуть в общем людском океане?  Превратиться вместе с ними в такую же неприкаянную? Одно воспоминание заменялось другим, попадались особо тяжелые случаи, где мне было необходимо забыть про инстинкт выживания, идти на помощь, забыв о себе, но вместо этого я начинала усердно  пеленать   себя в жалость к себе самой… А потом терзалась  угрызениями совести за то, что в протянутую руку  укладывала  камень вместо куска хлеба…  Зачем «я» такая… была?  В этот момент я заметила, как множество лиц вокруг раздались в стороны и передо «мной» возникли два образа – он и она.
 
   — Зачем ты всюду ищешь сложные случаи? – Спросил он, и  я вспомнила, что такое участие.

   — В тебе так много любви, которой можешь поделиться. – Ее доверие было по-детски абсолютным.

   Они не знали друг друга. У них была единственная точка соприкосновения  на Земле  – это «я».  И мне предстояло выбирать. И я выбирала неправильно, отдавая дозировано, со страхом, что  любовь закончится  и мне ничего не останется для себя…  Да-да, теперь я отчетливо понимала, что нарушала  основополагающий  закон мироздания и именно  в этот момент до конца прочувствовала  истину: «Боящийся, не совершенен в любви».  Но новое  и принятое  уже ничего не могло  изменить в той  моей  жизни…  на Земле.

   Что же касается сложных случаев?  А если  вообще все было иначе? Если  «сложные случаи»  сами меня выбирали, потому что у меня было, что отдать, а вместо этого … камень  в  ладонь… Так хотелось плакать… Но не было ни глаз, ни слез… И со временем  я привыкла и к этому.

   А потом  «пришло» Лицо, которое я ощутила  самым  главным  в своей  вечной жизни.  Оно было печальным и разочарованным. Во мне. И я «подумала», что  ведь это мои собственные мысли о себе самой. Но вдруг  Оно «заговорило» о том, что   прощает.  Оно «говорило»: «Успокойся, в вас, людях,   столько  не вас. Вы стараетесь  выстоять в убеждениях, а от вас ждут любви и милосердия».  Как это возможно?  Мне так не хотелось отпускать Его, так хотелось  проговорить то, что когда-то можно было прожить. Но время остановилось, и я ничего не могла вернуть назад.  Именно в этот момент я поняла, что долго спала на Земле… Теперь я проснулась. В вечность.

Нет комментариев

Пока комментарии отсутствуют.

RSS-фид для комментариев к этой записи.

Извините, сейчас форма введения комментария недоступна.