«Спасибо за ответ, вот только я не поняла. Это мне что же нужно, ребенку отчет давать, почему я ему не купила то, что он у меня попросил? Да  если исполнять все их требования они же на шею сядут. И потом, значит мой ребенок уже тоже на меня обижается?»

   Ребенку совершенно не обязательно давать отчет о финансовом положении в семье. Да и вряд ли ребенок сможет понять принципы планирования семейного бюджета. Иногда достаточно на просьбу о покупке чего-либо сказать: «Мы не можем сейчас это себе позволить», или : «В этом месяце у нас не будет свободных денег»,  или «Я планировала тебе купить вот это, ну что же, давай подумаем, что для тебя важнее. Выбирай или то, что я собиралась купить или то, о чем ты сейчас просишь». Вариантов может быть много.  Согласитесь, это сильно отличается от: «Ладно-ладно, куплю потом, не приставай сегодня». В первом случае вы  говорите : «Нет» и пытаетесь объяснить "почему нет" или предлагаете выбор. Ребенок начинает понимать, что не все его  желания по приобретению могут быть исполнены, как по мановению волшебной палочки. У  Вас и Вашего ребенка идет диалог. От Вас он учится уважению к другому человеку. Вы не отмахнулись от его просьбы. Вы беседуете с ним о том, сможете ли Вы себе это позволить или нет. Таким образом, маленький человек обучается пониманию, умению сдерживать свои желания, выбору.  Ваш отказ не закрепится как обида. Его память не зафиксирует, что Вы от него «отмахнулись» или обманули. Это совершенно другие отношения.

 

 

«Я читала у вас и еще в разных местах, что обида – это скрытый гнев. Пыталась справиться с собой, исповедовалась в гневливости. Но мне не помогает. Я все равно обижаюсь на мужа, который ведет себя очень эгоистично, практически перестал обращать на меня внимание, а обещал до женитьбы семь верст до небес».

Как мне кажется, обиду можно рассматривать и с иной точки зрения. Например, как  реакцию  на не реализованное желание у ребенка.  Скажем, отрок хочет  чего-либо, но в ответ без всяких объяснений со стороны родителей получат «купим позже». И так, не однократно. Наконец, он начинает понимать, что ему это не купят никогда.  Возникает внутренний конфликт, который принимает вид обиды на родителей.  Выглядит так:  острое желание иметь – обещание это желание удовлетворить, надежда и ожидание – обман.  Перейдем ко взрослым. Молодая женщина обиженно говорит, что муж обещал ее на руках носить до конца жизни, когда был женихом.  По прошествии нескольких лет жизни – убегает с друзьями в незнакомые компании, а она сидит одна с ребенком дома.  Женщина обижена на мужа.  Возник внутренний конфликт. Выглядит почти так же.  Желание иметь любящего мужа – обещание,  надежда  и ожидание – обман.   Поэтому можно принять и еще один возможный способ избавления от обид – это взросление и осознание того, что далеко не все наши мечты и  претензии к миру могут сбываться. Ведь другие люди живут, порой, совсем в других реальностях. Я имею в виду мировоззрение, возможности, систему ценностей. Что для одного – норма, для другого — подвиг. Ну, а в дальнейшем,  с уже взрослым, конструктивным пониманием существующей проблемы можно начать анализировать причины охлаждения в семье между супругами.

 

«В мире действует непрестанно нравственный закон Бога, по которому всякое добро награждается внутренне, а всякое зло наказывается; зло сопровождается скорбию и теснотою сердца, а добро — миром, радостью и пространством сердца.»

Св.  прав. Иоанн Кронштадский

 

" Лучше показать причину войны, чем повествовать о самой войне, дабы нам, увидев падение праведника, самим предостеречь себя от падения и избежать подобного наказания. Многие ведь и ныне ведут войну в домах своих: один встречает войну от жены, другой осаждается сыном, иной терпит неприятности от брата, иной — от слуги, и каждый мучится, досадует, сражается, причиняет войну и поражается войной, но никто не думает, рассуждая сам в себе, что если бы он не посеял грехов, то не возросли бы в доме его терния и волчцы; если бы не подложил искр греховных, то не воспламенился бы дом его. А, что домашние бедствия суть плоды грехов и что исполнителями наказания грешнику Бог назначает домашних его, об этом свидетельствует Божественное Писание, которого нет ничего достовернее. С тобой ведет войну жена, при входе твоем встречает тебя как дикий зверь, изощряет язык свой как меч? Прискорбно, конечно, что помощница сделалась противницей; однако исследуй самого себя, не замышлял ли ты в юности чего-нибудь против какой-нибудь женщины? И вот оскорбление женщины отмщается женщиной и чужую рану врачует собственная жена твоя. Хотя сама действующая не знает этого, но знает врач — Бог. Он действует на тебя ею, как железом, и, как железо не знает того, что делает, а знает совершающий железом врачевание врач, так и здесь, хотя жена поражающая и муж поражаемый не знают причины поражения, но Бог, как врач, знает, что полезно. А, что и нападения от детей суть также наказания за грехи, тому свидетель Давид, гонимый сыном своим Авессаломом за беззаконную связь, как показывают вышеприведенные слова. И что братья враждуют против братьев также за грехи, о том свидетельствует Книга Судей…. Когда братья нападают на тебя, то не столько сетуй на них, сколько смотри на самого себя и тщательно исследуй, за какие грехи братья сделались твоими врагами…. Но что я говорю о домашних бедствиях, если и самое тело наше, которое всего ближе и любезнее нам, — если и оно порой враждует против нас, когда мы согрешаем, отмщая нам горячками и другими болезнями и страданиями, если и раболепствующее тело наказывает владычествующую душу, когда она согрешает, — не потому, чтобы оно хотело этого, но потому, что делать так заповедано ему».

Святитель Иоанн Златоуст

«Если мы не будем смиряться, то духовные законы будут вступать в действие по отношению к нам постоянно, до тех пор, пока не сокрушится наш эгоизм.»

Старец Паисий Святогорец

«Когда вследствие обиды раздражается твоя утроба и сердце, не печалься, что промыслительно пришло в движение скрывавшееся внутри тебя зло. Но с радостью низлагай возникшие помыслы, зная, что вместе с тем, как они истребляются при своем появлении, истребляется вместе с ними и зло, лежащее под ними и приводящее их в движение. Если же помыслам позволяют коснеть и часто появляться, то и зло обычно усиливается».

Св.Марк Подвижник

 

    

 

   Едва слышно шелестит будильник нежной и незатейливой мелодией. Голова  медленно выплывает из сна, а тело продолжает кутаться в пушистое одеяло. Который день хочу   сдать в чистку этот предмет европейской роскоши, сегодня бы не забыть. Звук будильника становится громче и настойчивей. Просыпайтесь руки, иначе  его утренние компьютерные  песенки  услышит Тошка, и я не успею еще чуть-чуть полежать просто так.  Теплый нос ткнулся в мою коленку, которая одиноко торчит из  под одеяла. Услышал. Рука потянулась к кнопке. Побудка кончилась. Вставать не было никаких сил. Сквозь не затворенные шторы в окно глядела ночь. Шесть часов  утра. Потянулась, кости затрещали, по онемевшим кончикам пальцев заструилась жизнь. Села в кровати и ногой уткнулась в мягкую  и лохматую спину.   Тошка с поводком в зубах. Незадолго до своей скоропостижной смерти  отец принес в дом к маме  маленький пушистый комок шерсти.  Веселый и игривый песик породы фокстерьер. И отец рассчитывал уже к весне начать ходить с ним по лесу с фотоаппаратом.  Собачка охотничья и смогла бы  выносить длительные прогулки. А через год отца не стало.  У Мамы больные ноги и, как она ни старалась, так и не смогла гулять с Тошкой. Вот так  он  и достался мне по наследству.
     В  квартире распространяется ароматный запах свежеиспеченного хлеба. Умная машина-хлебопечка сделала свое дело к завтраку.  Быстро натягиваю  спортивный костюм, и мы тихо двигаемся  в сторону прихожей.  С подушки, которая  не эстетично громоздится на крыше холодильника, поднимается  огромная голова со сверкающими в темноте глазами. Я фыркаю: «Тоже мне, собака Баскервилей».  Морковкин лениво  тянется  и нехотя  прыгает на пол с громким «Плюх». А зря старается. Миску с  Тошкиным кормом я убрала в стенной шкаф еще с вечера. Охотиться не на что. Вообще эта парочка напоминает  мне  Арабо-Израильский конфликт. Ленивый,  флегматичный, эгоистичный и претендующий на всеобщее внимание  кот  породы Шартрез, вредный до патологии, с одной стороны, и простодушный до наивности,  адекватный  и вполне благородный по повадкам  пес, всегда  живут  «на передовой». Кот подло умыкает  корм собаки, а собака прячет  кошачьи игрушки в обувь его хозяина, то есть моего мужа и отца всего семейства. Война идет  ежедневная. Но  что поделать? Кот приехал в дом вместе с мужем и достался мне, так сказать, в  приданое. 
    Застегивая на ходу куртку, вызываю  лифт и пока жду, одеваю  шлейку на собаку. Утренний холодок быстро ползет  за ворот тонкой спортивной одежды. Ну, Тошка, держись. Наша утренняя пробежка начинается. Пока мы нарезаем  круги по скверу, дождь со снегом успевает  промочить нас  не на шутку. Последний круг дается с трудом. Я стремительно теряю форму.   Хорошо, что наши полчаса закончились. Пора домой. Тихо открыв дверь в квартиру, сразу же  мою лапы собаке; с вечера  на коврике стоит маленький тазик с водой.  И быстро иду в ванную. У меня только пятнадцать минут. Скоро встанет муж и к этому моменту ванная комната должна быть не просто свободной, но  и проветренной. Как я люблю эти утренние струи воды, ласковые и теплые. Просыпаюсь окончательно.  Заурчал фен, только бы волосы не пересушить, опять выпадают, линяю вместе с домашними питомцами, не забыть бы  купить средство против выпадения волос. Включаю принудительное проветривание в ванной, зеркало быстро светлеет, капли воды на кафеле исчезают, как по мановению волшебной палочки. У меня есть  двадцать минут до завтрака.  Быстро ставлю чайник, достаю свежий хлеб, нарезаю кусками и отправляю в тостер, чтобы из мягких булок ушла лишняя влага. Ставлю на огонь ковшик с водой для яиц и быстро прохожу к себе в комнату, чтобы сказать «Доброе утро» Господу. Молитвослов раскрыт на утренних правилах. Смотрю в теплые и полные любви глаза на иконе Спаса Нерукотворного… «Господи, милостив буди мне, грешной…» Дверь резко распахивается. На меня смотрит раздраженно-заспанное лицо мужа. 
   — Я же просил готовить мне  по утрам  геркулес, ты же знаешь, у меня язва.
   — Конечно, дорогой, я поставила чайник, потом залью крупу кипятком…
   — Вари мне обычный, а не дробленый геркулес,  в котором уже и пользы никакой нет. Да еще напихают туда всяких вкусовых добавок… Спроси у моей мамы, у нее очень вкусно все получается.
Дверь закрывается. «Доброе утро, Господи». За стенкой слышен громкий ор. Проснулись мальчишки. Раньше обычного на полчаса. «Прости, Господи». На меня смотрят глаза, полные любви… Бегу в детскую. Вовсю идет война подушками. Разнимаю, включаю магнитофон с  записью утренней зарядки. Свистит чайник. Тостер  «выбросил» подсушенный хлеб, завариваю геркулес и ставлю на огонь.
   — Не забудь, — доносится из ванной комнаты под звук электробритвы, — мне молоко без лактозы.
Достаю из холодильника его молоко и готовлю утренний цикорий. Муж проходит к столу уже в лучшем расположении духа, садится к завтраку, подаю. Забыла про газеты. Лечу на первый этаж, достаю газеты, возвращаюсь, отдаю, бегу в детскую и веду обоих в  душ. Пока дети в душе, чищу обувь мужу и смотрю, правильно ли со вчерашнего вечера подобрала галстук. Катастрофа. В самом уголке на галстуке жирное пятно. Достаю новый.  Собираю диван, прячу белье, открываю балкон. В испуге закрываю. Он не любит переодеваться в прохладной комнате. Бегу в ванную. Вытираю детей и  одеваю к походу в садик.  Муж заканчивает завтрак и как всегда роняет на ходу:
   — Мы выходим через пять минут. Кто не успел, тот опоздал.
Одеваю детей,  даю корм животным и точно знаю, что через  пару часов вернусь в зону боевых действий. Строго грожу обоим, Тошка весело и доброжелательно виляет хвостом. Морковкин презрительно отворачивается. У него есть свой хозяин и нечего тут что-то изображать.
  — До вечера, друг Морковкин, — слышу ласковый голос за спиной, кот доволен, настоящий хозяин про него не забыл.
 Мы сидим и ждем пока немного прогреется машина. Папа  объясняет детям, как нужно вести себя в детском саду, я быстро просматриваю список дел на сегодня. Съездить к маме и  купить для нее продукты, потом вместе пойти  в поликлинику, потом к ней  домой.  Далее  еду получать бандероль для мужа, потом покупаю ткань для  карнавальных костюмов, у ребят скоро елка, потом еду за продуктами, захожу в химчистку… опять забыла вытащить одеяло….
   — У меня есть время подняться домой? – робко смотрю на мужа.
   — И не мечтай, опять что-нибудь забыла?- с котом он говорил теплее.
Машина трогается с места. Читаю список дальше, последним пунктом – почистить домашнее серебро. Этот пункт переходит изо дня в день вот уже неделю.
   Проезжаем мимо нашего приходского Храма. Крестимся на купола: «Прости меня, Господи» и опять вижу Его глаза.
    Муж высаживает нас у метро, так быстрее, пробки. У него явно начинает портиться настроение.
   — Слушай сотовый, а то не понятно, для чего я его оплачиваю, — слышу  вдогонку.   Киваю. И мы с ребятами ныряем в метро.
   В детском саду воспитательница встречает нас лекцией о том, что современным детям нужен не воспитатель, а врач, потому что  их невротическим придумкам и непослушанию нет конца.  Раздеваю мальчишек и строго-настрого велю вести себя подобающим образом.  Вихры на их головах такие же непослушные, как и их хозяева.  Вспоминаю слова своего педагога: «Послушный ребенок не может быть здоровым». Слабое утешение, если я больше не встречала ни одного человека, который бы думал так же. С чувством вины прощаюсь с  ребятами и детским садом.   По дороге к метро набираю мамин номер телефона.
   — Ало? – голос в трубке все еще властный, несмотря на годы.
   — Мамуля, это я. Может быть, ты мне скажешь, что нужно купить, и я захвачу по дороге?
   — Вот-вот. Захвачу. – Привычная критическая  нотка. – Ну что ты можешь путного без меня захватить? Опять принесешь мне пятидневные яйца и вчерашний хлеб? Яйца должны быть свежие, а хлеб — утренний, а мясо  должно пахнуть мясом, а не хлоркой или  тетрациклином.
   — Хорошо-хорошо. Я уже вхожу в метро. Скоро буду.
Веду маму в поликлинику к флебологу, на обратном пути заходим в магазин, но продукты маму не устраивают. Беру машину и мы едем на рынок. По пути выслушиваю практичные советы о том, как правильно вести хозяйство и пробую решить вопрос с хлебом. Мы хотим подарить ей к новому году хлебопечку. Не тут-то было. Оказывается, все наши новомодные штучки готовят вкусную, но совершенно не полезную еду. Мы бы еще ей печку СВЧ подарили! Сожалею о затеянном разговоре и думаю о том, что же в итоге выбрать к празднику, чтобы ее порадовать. Кстати, наш фильтр на раковине тоже плохо работает и она им не хочет пользоваться. Звоню мастеру и прошу его прийти поменять фильтры. Он говорит, что для одного человека три месяца – это не срок. Но я все равно прошу его прийти, он нехотя соглашается. Удивляюсь про себя. Ведь не бесплатно же. И опять меня обдает этим болезненным чувством вины. Мама без меня. Совсем одна.  Проводив ее  домой, бегу на центральный  почтамт.  По пути холодею. Забыла паспорт. Возвращаюсь домой за паспортом, по  дороге забежав в магазины.  Еле-еле дотаскиваю сумки до квартиры. «Сладкая парочка» ждет меня у порога и сует носы в пакеты. Робко прохожу в квартиру. Странно. Пух не летает и никого не нужно обрабатывать зеленкой. Объявлено временное перемирие. Даю по кусочку мяса за хорошее поведение, раскладываю содержимое пакетов по полкам холодильника. Мою руки и иду к себе в комнату. У меня есть двадцать минут. Молитвослов все еще лежит открытым на страничке «Утренние правила». Беру его в руки. Резко звонит телефон. Тошка заливистым лаем сообщает, что пришли гости. Он так и не научился отличать дверной звонок от телефонного. «Прости меня, я сейчас», а в ответ эти чудесные глаза…
Соседка снизу спрашивает меня, как там на улице? Наверное, очень скользко? У нее опять так сильно разыгралась подагра, что она никак не может вставить ноги в зимние сапоги. Вот если бы было лето, тогда совсем другое дело, тогда можно и в тапочках на улицу выйти, а зимой…  Каким-то шестым чувством слышу, что нужна помощь, что она совершенно одинока, почти беспомощна. Спускаюсь этажом ниже. На меня смотрят выцветшие голубые глаза, ласково и просительно. И, конечно, я схожу в Пятерочку, и, конечно, принесу ей хлеба, молока и сыра.  Поднимаюсь домой, стрелка на часах катастрофически двигается к обеду. Беру Тошку на прогулку и иду в Пятерочку.  Когда захожу отдать продукты, она показывает мне старую фронтовую карточку. На меня смотрит улыбающаяся худенькая девочка в гимнастерке. Из-под берета выбиваются золотистые кудряшки.
   — Мне тут шестнадцать, — говорит соседка, глядя на себя-девочку.
Я понимаю, что нужно задержаться, нужно поговорить или послушать, но я не могу. И опять волна вины  накрывает с головой. Обещаю зайти завтра и принести мазь на  больные «косточки». Будь она не ладна эта подагра. Она смотрит благодарно и ласково, а у меня сердце рвется от того, как они у нас тут живут, сироты заброшенные.
Бегу домой. Мою лапы песику,  хватаю паспорт и еду на главпочтамт. Звонит сотовый.
— Ты уже получила бандероль?
— Нет, но я уже подхожу к почте, я тебе перезвоню.
 — Чем ты только занимаешься целыми днями? – голос в трубке не доволен. Отбой.
Очередь. Стою. Получаю. Отзваниваюсь. Получаю в ответ: «То-то же».
Бегу в химчистку и вспоминаю, что забыла купить селедку. Завтра суббота и, как обычно, приезжает свекровь, а она очень любит селедку «под шубой». Беру кашемировое пальто мужа и со страхом несу его в одной руке, потому что в другой – пакет с селедкой. «Господи, помоги мне дойти и не упасть». Благополучно добираюсь до дома. У меня два часа до того, как надо забирать детей из садика. Включаю пылесос, ставлю рыбу в духовку, запускаю  стиральную машину. Ах, да, еще не поливала цветы. Тащу горшки в ванную и совмещаю полив и мытье листьев. Вспоминаю, что еще не завтракала. Так вот почему нет сил. Наливаю чашку чая и делаю бутерброд. Звонит телефон.
  -Это я, ты не забыла приготовить мне рыбу?
 — Она уже в духовке.
 — А не рано ты ее поставила. Тебе же говорила моя мама, что рыбу нельзя подогревать.
Бросаюсь к духовке и включаю таймер. Заканчиваю уборку, ставлю цветы по местам, пуховкой прохожусь по ненужным предметам в кабинете  мужа. Ну что же делать? Он любит все свои сувениры, которые привозит отовсюду. Вешаю белье. Мою посуду после завтрака и придирчиво смотрю на кухню. Ах, да, брызгаю поглотителем запаха. Морковкин раздраженно мявкает. Такой рыбный запах испортила. Бегу за детьми. Выслушиваю воспитательницу, которая говорит: «Ну, ни в какие ворота….». По пути домой отбиваюсь от покупки мороженого. Кто ест его зимой на улице?
Отец семейства уже дома. Раздеваю детей, накрываю ужин. Все сидим за столом. Папа в очень хорошем расположении духа. У нас вечер  всероссийского праздника — пятницы!  Убираю со  стола, мою посуду и вытаскиваю швейную машину. Костюмы для ребят нужно сшить к понедельнику.  В половине девятого Тошка  тащит  мне  поводок. Мы идем гулять все вместе. Так сказать, перед сном. Приходим домой, укладываю ребят, читаю им  про лисенка по имени Вук. Муж ждет меня в гостиной. Настает наше с ним время. Он мне рассказывает о том, что у него было на работе, что он планирует делать на праздники. Его тянет пофилософствовать. Нам тепло вдвоем.
— Ты не забыла, что утром приедет мама?
— Нет.
Я иду делать селедку под шубой. Время 12 часов. Наливаю  тазик воды и ставлю перед дверью. Для «завтрашних лап». Потом добавляю в список: почистить серебро и сдать одеяло в химчистку…
Вхожу в свою комнату. Следующий день уже наступил. Лежит молитвослов, открытый на страничке «Утренние правила», на меня с любовью смотрят бездонно-глубокие глаза… «Господи, милостив буди мне, грешной».

 

  

   В старом доме, который утопал в зелени московской улицы, жили-были бабушка, дядя Дима, тетя Оля и пять котов. Жили они дружно,  хозяева шутили по-доброму, что у них дома – кошачий госпиталь. А все потому, что подбирали они больных или увечных кошаков, лечили их, выхаживали и в добрые руки пристраивали. Коты были разных пород, с разными характерами, и поначалу приходилось их воспитывать, чтобы не дрались друг с другом и пищу впрок не отнимали. Их ведь в жизни на улице совсем некому было на добропорядочный путь наставлять. Проходило немного времени и превращались бездомные  приемыши в здоровых, упитанных и вежливых.  Причем у каждого вырисовывалась индивидуальность. Один – был лежебока и ленивец,  другой – игрун и попрыгун, третий, поедатель сладостей, любил сидеть под стулом, положив лапки на перекладину, как будто продавец в ларьке с мороженым, четвертый оказался миротворцем. Он мирил всех между собой, не только своих братьев-котов, но и тетю Олю с дядей Димой, если они вдруг начинали что-то громко говорить друг другу. Волновался, бегал от одного к другому, вставал на задние лапки, громко мяукал, пока его не брали на руки. А там уж и забывали, из-за чего поспорили. А вот пятый кот – Шипа – был совершенно необыкновенным. Больше всего на свете он  любил смотреть телевизор и не любил темноты. Сначала хозяева подумали, что это им показалось. Но когда стали за котиком наблюдать, то оказалось, что он всегда выбирал в доме те  места, где было светло, и бросал любое занятие, даже еду, когда включали телевизор. Мчался быстрее всех, плюхался в кресло или на диван и, не отрываясь, смотрел одну передачу за другой, замерев от удовольствия. В большой комнате, где был телевизор, недалеко от дивана у стены стоял старенький торшер. Его включали, нажав на кнопку ногой, так в прошлые времена делали включатели света – в шнуре на полу. Шипа часто играл лапкой с этой кнопкой. И вот однажды ему удалось включить свет. Котик был так взвинчен от этого чуда, что долго не мог в себя прийти. И тогда тетя Оля решила его научить включать торшер самостоятельно. А нужно сказать, что тетя Оля, очень понимала характеры своих питомцев, ей удавалось быстро обучать их делать то, что уже было заложено в их кошачью природу, но в связи с одинокой и беспризорной жизнью не успело развиться. Она приглядывалась к тому, что котикам нравилось, и закрепляла эти их навыки. И, наоборот, она никогда не шла против природы, которая была видна в кошачьем характере. И вот в самом скором времени Шипа научился самостоятельно зажигать свет, нажимая лапкой на кнопку.
   В тот день, о котором я хочу вам рассказать, ребята, бабушка, дядя Дима и тетя Оля уехали на дачу. Были у них какие-то неотложные дела. И решили они их в один день сделать, чтобы к вечеру вернуться домой: не оставлять же в самом деле свое кошачье царство на произвол судьбы. Да что-то припозднились. И то нужно было сделать и другое. И попали они домой уже поздним вечером. Выйдя из машины, бабушка посмотрела в окно второго этажа – это были окна их квартиры – и ахнула. В квартире горел свет и работал телевизор.  Сначала они подумали, что это воры. Потом подумали, что, если воры залезли в квартиру, то зачем они включили телевизор. Странные воры какие-то. Пришли грабить квартиру, устали и легли на диван отдохнуть и посмотреть кино. Стояли под своими окнами, думали, думали, так ничего и не придумали. Тут дядя Дима сказал, что он один пойдет и все проверит. Но тетя Оля и бабушка решили, что лучше они пойдут все вместе. На том и согласились друг с другом. Подошли к своей квартире, дверь заперта. Открыли ее ключом и осторожно, не включая свет в прихожей, зашли. В большой комнате работал телевизор. К ним навстречу  выпрыгнул радостный котик игрун и попрыгун и следом за ним  выбежал продавец мороженого, кот сладкоежка. Когда же они вошли в комнату, то им представилась картина:  Шипа  лежал на диване перед телевизором и не отрываясь смотрел кино, а в углу стоял старенький зажженный торшер. Атмосфера в доме была тихая, уютная и, конечно, никаких воров и в помине не было.  Бабушка, дядя Дима и тетя Оля, не снимая курток, сели в кресла и на диван, переводя дух. Им и в голову не могло прийти, что обычный котик, научившись лапкой включать торшер, по аналогии разберется и с кнопками пульта. Конечно, как потом выяснилось, каналы он переключать так и не научился, но точно знал, какой кнопкой можно включать телевизор. Теперь, когда мне иногда приходится беседовать с тетей Олей по  телефону, она вдруг смеется в середине разговора и просит подождать, пока она не сходит в гостиную и не убавит звук в телевизоре.  Шипа  опять самостоятельно включил футбол.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

«Я из тревожных или пугливых людей. Когда была маленькой, то боялась темноты. Когда выросла немножко, стала бояться большого скопления народа, дальних путешествий, общественного транспорта в часы пик. Но мне не хочется жить со всем этим.»

 

Строчки из Вашего письма напомнили мне об одной молодой женщине, которая так сильно боялась смерти, что это стало у нее практически навязчивой идеей.  Наблюдая за тем, как она пыталась справиться со своей проблемой, используя множество способов, в какой-то момент я поняла, что страх обладает огромной потенциальной (позитивной) силой. Попробую пояснить свою мысль. Эта молодая женщина двигалась в изучении собственных страхов медленно и поступательно. Она изучала опыт других людей,  искала  не только в художественной, но и в научно-популярной литературе разные мнения по этому вопросу. Изучала психологические техники, узнавала все новые и новые подходы к  тому, как конкретно справиться с этой неудобной фобией, которая мешала ей двигаться дальше. Так она думала. Заметьте, ей, как и Вам, не хотелось жить с нерешенной проблемой. Через какое-то время поиски привели ее к вопросу о вечной жизни. Сегодня это глубоко верующий человек, который не только принял смерть как часть жизни для всех существ, но и уверовал в вечную жизнь. Страх смерти помог обрести знание о жизни в вечности, то есть о бессмертии души. То, чего мы боимся, как ни странно, показывает нам направление, в котором можно очень успешно продвигаться по жизненному пути. Можно поразмышлять по поводу Ваших страхов. И я уверена, что у Вас получиться решить эту проблему самостоятельно. И, возможно, в скором времени Вы придете к выводу, что в каждом человеке и в людях в целом так много единого, общего, безопасного. Подобного. Стоит только пойти к ним навстречу, не важно, где  это произойдет,  в Вашем маленьком городе или в любой другой стране, где Вам захочется побывать. Все живое на планете тесно связано друг с другом и мыслями и обстоятельствами и устремлениями. Все живое, в конечном итоге, так или иначе, тесно соприкасается друг с другом. Всегда.

 

 

Спасибо за ваши  вопросы. В последнее время не было  возможности пользоваться компьютером, поэтому  ответить сразу  на все письма  не смогу. Приношу вам свои извинения. По мере возможности, буду стараться исправлять эту ситуацию.

« Мы живем в браке 15 лет. Муж очень горячий человек. Может и накричать и руку поднять. А если я говорю ему, чтобы он меня  больше не оскорблял, то он ссылается на то, что я хожу в церковь, а там говорят, как нужно женщине себя вести. Что, мол, женщину и поругать и побить для профилактики можно. Пусть «да убоится». Но это полбеды. Беда в том, что он очень груб с дочерью. И она часто плачет. Мы были с дочкой у психолога. Да толку никакого. А батюшка нам говорит, чтобы терпели, раз муж такой достался. Сил никаких нет. Мне очень хочется понять, в чем причина такого поведения. У него ведь и друзья такие. В интернете я прочитала про роли жертвы и палача. Но я не хочу быть никакой жертвой, да и не была, вроде бы. Мне бы понять, почему он грубость возводит в принцип, да еще на церковь ссылается.»

Когда один из членов семьи ведет себя агрессивно, не сдержанно, когда  разрешает  себе оскорбительные слова или унижающее другого человека поведение, когда позволительным становится  что-то типа: «Знай свое место»  или «Твое место на кухне» (не говоря уже о бранных словах), тогда, как мне кажется, речь идет не столько о психологических  сложностях, сколько о проблеме воспитания в целом. В последнее время мы очень много "психологизируем"  ту или иную ситуацию, пытаемся с точки зрения науки или, как в нашем случае, и  догматики, объяснять достаточно простые вещи. А речь идет,  о распущенности, о неумении держать себя в рамках приличия. Просто человеку не объяснили в свое время, что кричать, подавлять, унижать, провоцировать и прочее, это признак  элементарного отсутствия  общечеловеческой культуры. Это все из той же области, как  плевать сквозь зубы и сморкаться  на  асфальт или кричать во весь голос , завидев знакомого на противоположной стороне улицы, или есть мороженое в отделе готового платья в магазине или беспокоить людей рекламными телефонными звонками  и т.д. Мы, порой, не замечаем, как деградируем, идя на поводу у «правил века сего». Где-то я читала, что у православного христианина не может быть никакого достоинства. Не могу разделить подобную точку зрения. Наверное, человек тем и отличается от животных, что способен контролировать свои  мысли, слова и поступки, давая им соответствующую оценку, а  не  засорять окружающее пространство дурными  действиями  и словами. Простите, но к моему большому огорчению и сожалению, вынуждена констатировать, что подобное поведение и не только дома, но и на работе, на отдыхе (на заграничных курортах в том числе) стало вызывать недвусмысленную реакцию у многих людей, которые не позволяют себе  аналогичного поведения. Будем надеяться на то, что Ваша дочка не будет торопиться с выбором, встретит воспитанного  молодого человека и ее жизнь станет строиться на взаимном уважении, душевной открытости друг другу  и понимании, что  БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ – это обязывает. И Ваша помощь в этом для нее  трудном деле просто необходима. Учиться терпению — высокий подвиг. Но не менее сложная работа — делать верные выборы, чтобы в течении реки  жизни радость не уходила из сердца.

 

 

Гуляя по сайту  Стихи.ру : поэты — большое живое чудо, и встречи с ними не праздное занятие —  мне захотелось задержаться на страничке Ильи Коропа. Его стихи —  не только философия, не только созерцательные раздумья. В них виден личный, не чужой опыт. В них душа не спрятана, не укутана множеством изящной словесности, она открыта, уязвима и в этом — бесстрашна. Публикуя у себя некоторые из этих стихотворений, могу надеяться на то, что кому-нибудь захочется побродить в мире стихов этого автора на сайте, который очень известен и популярен.

Бог любит тебя – Поверь это так.
Не пробуй понять, за что и зачем,
А просто поверь, прими этот факт,
Покинь лабиринт тревог и проблем.

Казалось бы, вздор, казалось бы, блажь,
Ничтожная мысль, какой в этом толк –
Но ты словно стал невидим для зла,
Укрыт добротой, храним красотой.

Не властвует страх над сердцем твоим,
Рассеялась тьма, и стало светло –
Настроилась жизнь созвучьем одним,
Внезапно открыв значение слов:

Простые слова, но вслушайся в них,
Почувствуй тепло живого огня,
И смыслом иным согрей свои дни –
Бог любит тебя. Бог любит тебя!

 

 

 

Грядущее одно на всех –
Его на части не разделишь,
И кто бы что ни утверждал,
Мы все в ответе перед ним.
И пораженье, и успех,
Полёта высь, и боль паденья –
Одна судьба и неба даль,
Все дышим воздухом одним!

Мы все приносим в этот мир
Частичку собственного света,
Мы озаряем всё вокруг
Сияньем собственной души –
Зависит лишь от нас самих,
Что нам грядущее ответит,
Ведь нужно много сильных рук,
Чтоб не угасла в мире жизнь.

Усилья каждого – важны!
Работа каждого – священна! –
Лишь в единении живёт
Великий принцип Бытия.
Мы все грядущего сыны –
Любовь не знает исключений,
На миллионы долгих лет
Одна на всех у нас Земля!

 

 

 

Я не хочу писать других стихов,
Красивые слова простите мне.
Нам достает страданий и грехов –
Я больше не могу об этом петь.

Нас душит грязь и мелочный обман –
Так странно, что мы все еще живем.
Порою, кажется, что мы сошли с ума,
И это чувство крепнет с каждым днем.

Пусть, это самый бесполезный труд –
О пользе я давно уже забыл –
Пытаться мир преобразить вокруг,
Словно в пустыне вырастить сады.

Но не устану снова повторять,
Что лишь в Любви спасение от оков.
Иначе жить, наверное, нельзя –
Я не смогу писать других стихов.

 

 

Недолговечна память человечья,
Её всё время надо освежать –
В непониманье, жизнь свою калеча,
Глупцы навстречу гибели спешат.

Словно нам кто-то помнить запрещает,
Чтобы коварно нами управлять –
И мы покорно пьём вино несчастий,
И к ложным целям устремляем взгляд.

Мы вновь и вновь ошибки повторяем,
Пытаясь Богу что-то доказать –
И лишь когда опять беда нагрянет,
Мы поднимаем кроткие глаза,

Чтобы услышать мудрость наставлений
И вспомнить кто мы, где мы и зачем –
Чтоб ненадолго вырваться из плена
Чужим умом придуманных проблем.

Благословенный миг столь быстротечен,
Вновь позабыта хрупкая душа –
Недолговечна память человечья,
Её всё время надо освежать…

 

 

Не зная боль, ты счастье не оценишь,
Ведь ум всё время должен выбирать.
Чтоб насладиться влагой драгоценной,
Ты должен знать, сколь тягостна жара.

Ты не поймешь, сколь сладостна свобода,
Когда не знал неволи тяжкий груз.
Не зная горечь грусти безысходной,
Ты не увидишь красоту вокруг.

Но быть счастливым – это наше право,
И пелена страданий не нужна,
Чтобы увидеть, сколь безбрежна радость,
Что изначально Богом нам дана.

Искать не надо, ведь она повсюду –
Придёт сама, коль сердцем будешь чист.
Жизнь улыбнётся и подарит чудо –
Ведь красота свободна от причин.
 

 

Зачем тебе страдания других,
Чужая боль, чужое униженье –
Не больше чем игра воображенья,
Они ведь от тебя так далеки.

Чужое горе и чужая смерть –
Не больше чем картинки на экране.
Ты одного себя считаешь правым –
Спектакль печальный лучше не смотреть.

Не легче ль погрузиться вглубь себя,
Решать свои насущные проблемы –
Считать себя творцом своей вселенной,
Чужой бедою ум не бередя.

Но только знай, чужих страданий нет –
Ведь мир един, а мы его частицы.
Твоя отдельность тебе только снится,
А ты послушно заблудился в ней.

Твоё «я есмь» — ничтожно и мало,
Пока оно любовью не согрето,
В нём не найти и малой искры света,
Оно лишь горстка чьих-то странных слов.

Страданья мира – это общий груз,
Прими его без страха, и ты сможешь
Преодолеть завесу мыслей ложных,
И Радость общая твоих коснётся рук!
 

 

 

Каждый человек – своя  Вселенная
Полная прозрений и открытий.
Жизнь не отмеряется проблемами –
Ждут полёта радужные крылья!

Каждый человек – своя история,
Яркая игра противоречий.
Жизнь не ограниченна повторами –
Дремлет в каждом маленькая Вечность!

Каждый человек – своё звучание,
Сочетанье трепетных мелодий.
Воплощеньем смысла изначального,
Сквозь ошибки путь домой находит.

Каждый человек – своё сияние,
В Череде закатов и восходов,
Жизнь свою украсивший деяньями,
Близит радость единенья с Богом!
 

 

 

Трудно быть светлым среди людей –
Словно с тебя сорвали кожу,
Чуткое сердце, терзая ложью,
Кружит воинственный сонм теней.

Кружит, пытаясь, твой свет отнять,
И осквернить тебя, и унизить –
Им так мучительна твоя близость,
Словно для воска тепло огня.

Ты для них – вызов, живой упрёк.
Ты – подтвержденье их низкой фальши:
Напоминаешь их душам спящим,
Что неминуем расплаты срок.

Светлым быть трудно. И как же быть?
Выкрасить в серое свои крылья,
Верить лишь в сытое изобилье
И о горящей душе забыть?

Выбор мы делаем каждый миг:
Наши поступки, слова и мысли –
Если всё это не станет чистым,
Мало надежд, что спасётся мир!

 

 

Будет трудно, но ты одолеешь.
Будет больно, но ты превзойдёшь
Лицемерье предательской лени
И сомнений коварную ложь.

Ты сильней, ты гораздо сильнее,
Чем способен помыслить твой ум –
Продолжай,  и ты к сроку успеешь
Жизнь сложить, словно песню одну.

Всё, что было, останется в прошлом.
Все, что будет, – подарок судьбы.
Помни, истину знать невозможно –
Только быть в ней, восторженно быть!

Это проще, чем можно представить.
Это легче, чем можно сказать.
Ощутивший присутствие Тайны,
Никогда не вернётся назад.

Будет Радость, безбрежная Радость!
Будет счастья немеркнущий Свет!
Каждый день будет высшей наградой,
Если ты стал Собою в себе!

 

 

Если быть искренним, то до конца,
А, по-другому, зачем начинать?
Так возвращаются к нам чудеса
И отступает иллюзия сна.

Искренний с миром, с людьми и с собой –
Чист и свободен от страха и лжи.
Всё, что он делает – это любовь:
Пусть беззащитен, но несокрушим.

Знать и не делать – к чему тогда жить?
Тяжесть обмана – преступна вдвойне.
Не обижайся, ты сам заслужил
Глупость потерь и бессилия гнев.

Хрупкая грань, но меняется всё –
Мир превращается в жуткий кошмар.
Сам оскверняешь бессмертье своё,
Вытеснив радость игрою ума.

Ум – искушён, его козни – хитры:
Всё истолкует и всё исказит.
Пойман в ловушку своей же игры –
Ты о пощаде его не проси.

Искренний голос – посланник души:
Верят тебе, если веруешь сам.
Так начинается новая жизнь,
Но, если начал, иди до конца!

 

 

 

 

 

 

«Сын начал курить в 13 лет, в 15 лет он уже пил водку, а в семнадцать стал наркоманом. Окружение у нас в глубинке страшное. Молодежь бежит. Но не все могут пойти на риск уехать из дома. А те, которые остаются, практически обречены».
 
«Моя жена – заядлая тусовщица. Гости и выпивки для нее – необходимая составляющая жизни. И я вслед за ней начинаю лететь в ту же яму».

«Иногда мне кажется, что я пью из-за какой-то внутренней пустоты. Как будто из меня вынули главный стержень и заменили его на картонную трубку. Все понимаю, что со мной происходит. А вот поделать ничего не могу. Сколько ни пытался бросить – выпиваю.»

«Я вот никак не пойму что плохого в том, что люди собираются, выпьют, поговорят, потанцуют. Ну и побузят маленько. В жизни ведь и так мало радостей, да и спиртное продают на каждом углу. Плохое продавать не станут.»

«Марихуана в некоторых странах узаконена. Нет ничего страшного в том, чтобы покурить и расслабиться. Только предки житья не дают. Пугают преисподней.»

Душа по природе своей не от мира сего. И потому четко чувствует, что хорошо, а что плохо. Если, конечно, не полностью порабощена тем силам, от которых так важно держаться подальше. Зло – коварно. Редко, когда оно обрушивается на человека сразу лавиной. Медленно, но верно оно подчиняет себе неокрепшую душу, лукаво и дозированно сводит вниз по ступенькам в то страшное место, которое уготовано не для нее, но где она в итоге может оказаться  по многим именно от нее зависящим причинам. И когда человек в минуту просветления вдруг понимает, что он уже зашел так далеко, что уже и не выбраться, раздается страшное демоническое ликование. Душа поймана.

   «Апостол Павел прямо пишет: “…пьяница царства небесного не наследует”. Поэтому нам кажется, что само состояние опьянения содержит в себе некую демоническую силу. У пьяниц существует поговорка: “допиться до чертиков”. Это не простое сравнение, а демонический опыт. Он не только парализует дух, но вводит душу в состояние легких иллюзий, т.е. она видит мир в искаженном виде, как бы через кривые линзы. Здесь происходит подавление смысловой памяти и творческих сил человека. Человек в состоянии опьянения не может создать ничего великого и прекрасного, он может только уродовать и ломать. Поэтому опьянение нередко проявляется в форме беспричинной, бесцельной агрессии, демонических импульсов – разрушать и уничтожать. В состоянии опьянения также притупляется нравственное чувство, особенно чувство стыда, и растормаживаются те силы души, которые особенно поражены грехом.
   В еще большей степени демонизирующей силой являются наркотики. Грезы наркомана это прорыв в демонический мир и созерцание его – мир безумия «…», наркомания, являющаяся чумой нашего времени, представляет собой вид демонообщения. Душа человека еще при жизни опускается в преисподнюю. Наркоман, как и пьяница, отлучает себя от Церкви; если он умрет без покаяния от наркотиков, то лишается христианского погребения. Этим актом Церковь свидетельствует, что уже не может помочь ему.
   Слабым видом наркотика является табак. Курение является как бы стертым наркотиком. С папиросой в зубах писались антирелигиозные книги. С “цигарками” шли красноармейцы в поход. В клубах дыма обсуждались планы революции. Узники лагерей вспоминали, что следователи на допросах беспрерывно курили. Значит, есть какая-то связь между табаком и состоянием человека. В некоторых храмах коммунисты не только стреляли в иконы, но для издевательства вставляли в лики святых папиросы. При арестах верующих работники ГПУ и ЧК с насмешкой закуривали папиросы от лампад, горевших в святом углу. Мы вряд ли ошибемся, если назовем табак диавольским “ладаном”, а трубку или сигарету – “кадильницей” темным силам. Курение табака притупляет духовные силы и религиозную интуицию. Оно сужает поле действия человеческого разума так, как будто запирает для него высшие этажи сознания. Затем курение притупляет нравственное чувство. Курильщик находит определенное успокоение в том, что его меньше беспокоит совесть. В этом отношении как бы стирается разлад между духом, обращенным к вечности, и душой, наполненной страстями, между требованиями совести и наличной жизнью человека.

Мы можем найти параллели между состояниями опьянения, наркотических галлюцинаций, одержимости и безумия. Во всех случаях у человека проявляется эгоизм с циничным отношением к окружающим его людям. У всех этих больных часто сменяют друг друга вспышки истеричного бессмысленного смеха и глубокой тоски. У всех поражена духовная жизнь: иллюзорный мир поглотил их личность…»
Далее можно читать в статье архимандрита Рафаила: О демонообщении наркоманов, алкоголиков и курильщиков. : http://karelin-r.ru/demobj/27/1.html

 

Как мне кажется, давно настало то время, когда просто необходимо НАЗЫВАТЬ ВЕЩИ СВОИМИ ИМЕНАМИ. Не лукавить перед Господом, перед собой и другими. Не превращать совершенно конкретные страсти в завуалированное "подумаешь, выпил, закурил, укололся. Я ведь в любую минуту могу с этим закончить, если захочу". Падение  первого человека  тоже  начиналось со лжи…

 

Статья, написанная архимандритом Рафаилом (Карелиным), публикуется с сайта:http://karelin-r.ru/newstrs/185/1.html

 

   В настоящее либеральное время все более распространяется учение о том, что человек может спастись своими добрыми делами, а Иисус Христос является для христиан только образцом и назидательным примером нравственного и духовного совершенствования, но вовсе не Искупителем мира. Следовательно, спасение возможно для людей всех религий и конфессий, старающихся поступать по голосу своей совести. В этом учении по сравнению с православным богословием не только переставлены и смещены акценты, но подорваны самые основы догматики. Христиане всегда верили, что Бог спасает человека; а современные модернисты последовательно и планомерно внедряют в сознании верующих мысль, что человек спасает сам себя, а Бог только дает ему вечную жизнь, как обязательную награду за труды.
   Если спросить у современных христиан, что такое вечная жизнь и спасение, то многие скажут: это райская жизнь, это место дивной красоты и вечной радости, где уничтожены всякое зло и страдания, где нет тления и дисгармонии, где ничто не омрачает человеческую душу, это место, где пребывают ангелы и святые и куда снисходит Божество Своим неизреченным светом.
На первый взгляд этот ответ может показаться правильным, но на самом деле здесь пропущено нечто очень важное, а именно, что Бог дает человеку не только Свое, хотя и оно непостижимо человеческому уму и превышает все труды и подвиги, но дает гораздо больше – Себя Самого и делает человека «богом по благодати». Перед этим даром все человеческие деяния оказываются бесконечно малыми. Господь обещал воздать за дела милосердия в стократ, но Он дает христианину то, чему нет сравнений и подобий, что превышает все понятия и измерения: дает Себя Самого. О каких заслугах человека здесь может быть речь? Как можно заработать Бога? Как можно получить в награду Бога? Если соединить добрые дела всех людей воедино, то это окажется меньшим деянием, чем вечное спасение одной души. Спасение – тайна мистической любви Бога к человеческой душе; все остальное нужно для того, чтобы этот зов любви был услышан и принят.
Трагедия современных христиан состоит в том, что они ищут Божьего града, будто своего законного наследства, но не ищут Самого Бога, как источника вечной жизни. Им непонятно святоотеческое слово «обожение», им непонятно, что значит стать богом по благодати. Не понимая этого, они и не желают его. Они хотят возращение потерянного Эдема, где цветут и благоухают небесные цветы, где нет старости и смерти, где нет страданий. Но тайна воплощения Сына Божьего и нисхождение Духа Святого, тайна искупления и спасения – не только как возвращения падшего в Адаме человека в первозданное безгрешное состояние, но и путь души к Богу, через восприятие Его божественного света, через восхождение и озарение, через вхождение в божественную жизнь, путь вечного и бесконечного богоуподобления – оказывается для наших современников как бы скрытой под покровом тумана.
   На Кресте Господь заменяет нас Собой; Дух Святой приуготовляет человеческую душу к новой жизни. Спасение – это великий дар Божий, а современный человек склонен смотреть на него как на нечто должное и соответствующее достоинству человека.
   Конечная и в тоже время бесконечная цель человека – обожение; оно осуществляется только через благодать – силу и действие Божества. Благодать дана Церкви. Церковь это поле вечного, божественного света, которое взаимодействует с человеческой душой, послушной благодати, и незримо просветляет ее (в некоторых случаях это просветление и преображение души отражается в материальном плане и может быть воспринято даже визуально).
Таинства Церкви имеют своим основанием искупительную Жертву Христа Спасителя. Церковь основана на Его пречистой Крови. Господь, возлюбив нас еще до нашего сотворения, исполнил все, чтобы даровать нам не только Свои неизреченные блага, но и Себя. В спасенных Он видит отражение Своего образа, Своей божественной красоты; в спасенных Он пребывает как в живых, бессмертных, нерукотворных храмах. Для них Христос – все: жизнь и сущность вечности, начало и бесконечный конец.
   Без искупления и освящения спасение невозможно. Те, кто говорят о спасении только через добрые дела, тем самым проводят некий знак равенства между ними и дарами Божьими. Добрые дела – это условие для проявления веры и любви, так как любовь к Богу и людям соединена друг с другом. Человек, надеющийся получить спасение за свои добрые дела, похож на нищего, который, собрав, несколько медных монеток, воображает, что на них можно купить царский дворец.
Для спасения необходимо обожение человека, которое начинается в земной Церкви, переходит и продолжается в небесной и не кончается никогда. Только через крестную Жертву Христа и благодать Духа Святого, действующего в Церкви, человек может осуществить свое истинное предназначение – стать богом по благодати в вечности. 

О приготовлении к молитве